Теал собралась с духом и сильно сжав ручку в руках, со всей силы открыла ее на себя. Через секунду, она вместе с сестрой закричали от чего-то напоминающего черную лапу, и Теал моментально закрыла дверь. Внутри чердака что-то начало падать с отчетливым грохотом. От этих звуков сестры, закричав от страха, побежали обратно в спальню. Закрыв за собой дверь, они сидели и дрожали, обняв друг друга так крепко, как могли. Подождав пару секунд, глядя на дверь в спальню, Фиола, со слезами на глазах спросила, дрожащим голосом. «А он может открыть дверь?» От такого вопроса, глаза Теал затуманились, заставив Фиолу напугаться еще больше. После недолгой паузы они услышали тихий стук, исходящий из чердака. Теал, набравшись сил, выглянула из спальни, со страхом наблюдая за дверью. Из-под двери выполз паучок, на которого Теал смотрела, выпучив глаза от ужаса. Паучок смело побежал по своим делам по стене наверх, а Теал не раздумывая взяла с этажа снизу барный стул, которым приперла дверь, заранее убедившись, что крепление на ножках стула не давало двери открыться. Сестренки тихо сидели в спальне и не двигались, издавая тихий плач. Спустя пару минут я и сестры вернулись домой. Конечно, стул на перилах сразу попался мне на глаза, заставив меня вздрогнуть. Открыв дверь в спальню, я заставил сестер вскрикнуть. «В чердаке… В чердаке кто-то есть.» едва произнесла Теал, все крепче прижимая сестру к себе. Сестры, которые стояли сзади меня, смотрели на меня в ужасе. Сквозь тишину все разобрали слово «Бармен», которое тихо произносила Фиола. Никто не двигался, разглядывая меня в ужасе. Забрав зажигалку у Блю, которая держала ее в дрожащих руках, я убрал стул в сторону. Фиола и Теал выглядывали из-за двери, смотря на меня покрасневшими от слез глазами. Никто не двигался, ожидая моих дальнейших действий. Я медленно открыл дверь и зашел внутрь. Когда я зажег зажигалку, я начал водить ей по сторонам, а когда нашел веревочку, то дернул за нее. Прозвучал небольшой щелчок и лампа, которая стояла рядом, осветила чердак. На полу чердака лежало маленькое чучело медведя, вытянувшего вверх лапу с грозным лицом, на котором валялось куча неизвестных мне коробок, обернутые скотчем с нескольких сторон. Естественно повсюду была паутина и пыль, которая если не год, то несколько лет накапливалась на чердаке. «Неплохое чучело.» — произнес я громким тоном, в ответ услышав лишь совместный вздох. Спускаясь вниз, я слышал, как сестры засмеялись, рассматривая содержимое чердака. Историю Фиола и Теал рассказывали всей семье, не упуская ни одной детали. Рэд даже нашептала мне про то, что их слегка болтало от лекарства, у которого был подобный побочный эффект, а про чердак Блю рассказала из-за того, что только она заходила туда, пытаясь найти одежду, в который сестры ходят по сей день. В чердак никто, кроме нее, не заглядывал с самого начала проживания в доме. Никто и не хотел туда заглядывать. Фиолу и Теал, которые сидели и краснели от смущения, мило тискали сестры, посмеиваясь над ними и умиляясь. Выпив чаю перед сном, все направились в спальню, рассказывая друг с другом о том, как люди отнеслись к их появлению в ресторане. Через пару минут возни на кровати, все уснули. Как обычно я уснул последним, наслаждаясь сопением Рэд, которая крепко обнимала меня руками. Сквозь сон я слышал странный шум, похожий на чье-то тихое дыхание, сплетавшийся с очень тихим, детским криком, который переходил в тихие, похожие на стон, звуки. Затем они менялись в чей-то шепот, после в плач и так далее, заставляя мое сознание медленно переворачиваться, погружая меня в мелкую паранойю. Глаза глядели в сторону стены, за которой находился чердак. Мои глаза постепенно привыкали к темноте, не моргая. Я медленно встал, и с волнением в сердце, направился к двери из спальни. Было довольно темно, и эта темнота поддерживала атмосферу страха, витающую надо мной. Включив свет, я осмотрел чердак, обнаружив, что отошла старая, заржавевшая со временем, труба, которая была трубой дымоотвода. Дымоотвод на кухне не работал, и эта труба была причиной страшных звуков, которые надувал ветер снаружи. Немного пошумев, я вставил трубу обратно, подперев парой коробок, после чего звуки прекратились. Выключив свет, я направился обратно в спальню. Закрыв за собой двери и повернувшись, я увидел глаза сестер, которые горели в темноте яркими цветами и смотрели на меня, словно увидели призрака. Я видел цвет глаз каждой из сестер, но не видел синего, и не успел я оглянуться, как упал без сознания.
С того момента у нас появилось два новых правила. Первое — никто не должен открывать чердак. Второе — не бить братика стулом по голове. Точнее, вообще не бить братика. Вообще.
========== Часть шестая: Принц и нищие. ==========
Дела в семье значительно улучшились, когда сестры начали получать свою первую зарплату. Проблем с едой не стало, и каждая могла приготовить еду для всей семьи, перестав нуждаться в моей помощи, а Фиола быстро выздоровела, вновь радуя сестер своей улыбкой. Конечно, я быстро заскучал по тому, как меня каждый день будит голодная сестренка, которая просила покушать. К-тому же мне, а также Элли, Фиоле и Теал пришлось привыкать к дневным будням без старших сестер, которые были на работе и приходили только к вечеру. Одно событие устраивало всех — выходные дни, которые были, если не праздником, то хорошим поводом отметить и посидеть вместе за столом в уютной, семейной атмосфере. Лето подходило к концу, и я не был уверен, что вся семья будет чувствовать себя уютно в подобном доме осенью. Зимой точно все будет худо, и я решил, что нужно помочь своим любимым сестрам и найти дом получше. Мне сразу вспомнилась своя старая квартира, но я отбросил ее из списка в мгновение. Квартира была тесной для восьмерых человек, а периодические стоны и шум могли бы встревожить соседей. Отправиться с сестрами учиться в университете, просидев зиму в общежитии тоже не являлось вариантом, учитывая то, что девушки и парни не спят вместе в одной комнате, а без меня рядом им будет сложно. Наведываться к моему другу тоже не было хорошим решением, ибо он являлся миксеофобом (боязнь полового акта, а точнее оголения или прикосновений.), а сестренки не слишком сдержанны в плане пошлостей. Это еще не учитывая того, что я обязан их «подкармливать» каждую неделю. Пока я раздумывал все возможные варианты, я случайно почувствовал что-то странное. Когда я подтягивался, мой амулет залез в задний карман моей куртки. Доставая его оттуда, я вспомнил про письмо, которое лежало там нетронутым уже несколько месяцев. Взяв письмо в руки, я снова взглянул на знакомую печать. «От Элизабет Грей». Далее на письме был указан адрес моей старой квартиры. Я медленно открывал письмо, двигаясь от барной стойки в сторону двери на улицу. Открыв письмо, я достал оттуда маленький, сложенный пополам листок, слегка желтоватого оттенка. Знакомый шрифт был заметен на листке. Ни у кого, кроме моей матери, не было такого красивого, аккуратного почерка. Взяв листок в обе руки, я начал читать то, что написала мне мама 4 года назад.
«Эдвард. Мальчик мой. Целый год я ничего не слышала про тебя, и мне довелось узнать, что ты получил образование и нашел себе дом. Я горжусь тобой, и одновременно скучаю по тебе. За целый год произошло столько всего, и я даже не могла поделиться с тобой об этом. Я развелась с твоим отцом и переехала в город рядом, в котором нашла себе новый дом. Почему я уехала? Эдмунд (так звали моего отца), спустя несколько дней после развода, исчез. Его не было ни у себя в апартаментах, ни у друзей. Его не было в городе. Даже полиция занялась поисками твоего отца (об этом я узнал от друга, спустя день после получения письма), в надежде что смогут узнать подробнее, куда он исчез и почему. Узнать, куда он пропал. Мне было довольно одиноко одной в доме, и я решила поехать в соседний город. Так сказать, найти себе собеседника, если ты понимаешь о чем я. (Я понимаю, как для мамы трудно, жить одной, без любимого человека под рукой.)