У ворот школы её встретила кастелянша госпожа Май, которая, должно быть, из окна своей комнаты заметила её приближение. Опережая иваннины вопросы, кастелянша рассказала, что профессор Хайдарага уже в замке и готовится к новому учебному году. Также она подтвердила слова Ади о том, что профессор Песцова будет только первого сентября.
— Господин директор сейчас в Московском отделении Министерства Магии, выбивает для профессора Сальватьерры какие-то учебники, будет ближе к вечеру. Кстати, ваша подруга Иоанна прибыла неделей раньше вас… Её поселили на втором этаже, рядом с профессором Савовой — чтобы вы знали, если что. Ваши апартаменты на самом последнем этаже Преподавательской башни, ключи я вам там на стол в кабинете положила. Вы уже можете перенести свои вещи из прежней комнаты, — госпожа Май всегда говорила со скоростью миллион слов в минуту, обрушивая на собеседника тонны информации. — А багаж, что вы почтой отправляли, уже там, в апартаментах, я велела в гостиной его сгрузить.
— Погодите, госпожа Май, вы ничего не путаете? — замахала руками Иванна, стараясь привлечь внимание жизнерадостной толстушки. — На последнем этаже — директорские комнаты, он что — переехал?
— Нет-нет, — вновь затараторила госпожа Май. — Директорские комнаты не на самом последнем, там ещё сверху целый этаж, ну как же. Вы пойдите пока, посмотрите, мне нужно в кухню наведаться, там сейчас чистят дымоходы, нужно периодически проверять. Весной повара жаловались, что тяга плохая, аж потолок закоптился — пришлось белить….
— Спасибо, спасибо, я поняла! — сказала Иванна, перекрывая фонтан красноречия разговорчивой кастелянши. — Я пойду пока, перенесу вещи, — она поспешно ретировалась в направлении женской башни. После природных звуков тундры речи госпожи Май казались особенно громкими.
Иванна быстро упаковала оставшиеся в её прежней комнате книги, одежду и разные мелочи и поспешила познакомиться со своей новой обителью. Госпожа Май её заинтриговала. Подвоха со стороны Каркарова она не ждала, и то, что он решил поселить её поближе к себе, было совершенно понятно и какого-либо душевного дискомфорта не вызывало. Больше всего было интересно, где же он там ухитрился найти комнаты, пригодные для жилья: в чердачных помещениях каждой башни располагались насосы, обеспечивающие работу водопровода, и грозовые аккумуляторы, собирающие энергию молний.
Поднявшись на самую верхнюю площадку лестницы, она обнаружила две двери — одну с выжженной пиктограммой шестерёнки и вторую без опознавательных знаков, с виду — новенькую, и без колебаний потянула её на себя за металлическое кольцо ручки.
Внутри оказалось просторное полукруглое помещение с наклонным потолком. В комнате пахло свежим деревом, однако камин справа от входа выглядел довольно древним. В стене напротив камина располагалось широкое мансардное окно французского типа, которое можно было закрыть двумя комплектами ставень — внутренними и наружными. Первые спасали, очевидно, от света, вторые — от непогоды. В комнате было минимум мебели: книжные шкафы по стенам и низкий чайный столик перед камином. Роль дивана и кресел выполняли шкуры и подушки, в изобилии окружающие невысокий, примерно по колено, резной парапет, расположенный параллельно окну и камину. Парапет, очевидно, играл роль спинки, а ещё Иванна предположила, что об него будет очень удобно спотыкаться. Особенно — ночью в темноте.
Её багаж, как и обещала госпожа Май, был поставлен в углу между двумя дверьми. За дверью, находящейся напротив входной, располагалась спальня такой же формы, что и гостиная, но чуть покороче и с меньшим окном; за дверью рядом с камином обнаружился кабинет. Признав помещение уютным и весьма милым, Иванна наскоро написала письмо друзьям с приглашением в гости, сбегала в совятню, чтобы его отправить и принялась раскладывать вещи.
Не успела она толком расставить привезённые с собою книги, как к ней постучались и в гостиную вплыла «её подруга» Яблонская в компании профессора Хайдараги и кувшина вина. Иванна всех радостно поприветствовала и одарила гостей венками — Яблонской достались маки, профессору Хайдараге — одуванчики.
— Вы присаживайтесь, — пригласила она, переставив чайный столик к открытому окну; сидеть возле негорящего камина ей показалось скучновато, — я тут чуть-чуть книжки расставлю и к вам присоединюсь.
Гости последовали её приглашению.
— Миленько тут у тебя, — отметила Яблонская. — Тесновато, но миленько.
— Ну, после моей старой комнаты тут как будто избыток места, — возразила Иванна, прикидывая куда лучше поставить художественную литературу: повыше или поближе, и не лучше ли будет отнести всю научную в кабинет.
— Любишь ты на чердаках селиться, чисто летучая мышь, — хмыкнула Яблонская, продолжая вертеть головой, изучая обстановку.
— Тут вид из окна отличный, — заступился за «чердак» профессор Хайдарага, доставая из кармана мантии три стакана и разливая в них вино.
Иванна быстро разобралась с книгами, переставила чемоданы с одеждой в спальню и присоединилась к гостям. Приблизительно на половине кувшина к компании присоединился вернувшийся из Москвы Каркаров. Вдохновлённая двумя стаканами вина Иванна тут же надела на него оставшийся венок и на миг пожалела о присутствии профессора Хайдараги — она чисто из вредности готова была расцеловать Каркарова в рамках подразнить Яблонскую. Той, впрочем, и венка хватило — взгляд на Иванну она бросила просто убийственный.
По окончании вина профессор Хайдарага откланялся, Яблонская же, казалось, готова была сидеть в тёплой компании круглые сутки. Иванна уже собралась намекнуть гостям, что неплохо бы ей закончить работы по гнездованию, но нагрянула кастелянша и сообщила, что госпоже Яблонской доставлены заказанные ею бархатные портьеры. Та нехотя пошла за госпожой Май.
— Уф-ф, — у меня от неё голова раскалывается, — поделилась Иванна. — Будешь ещё вино? Мы, оказывается, не весь запас исчерпали, — она сбегала в кабинет за бутылкой. — Слушай, а я и не знала, что тут есть такой уютный чердак!
— Тебя тут всё устраивает? На самом деле это часть моих комнат — просто никогда ими не пользовался, нижних хватает, — Каркаров открыл бутылку и налил ей и себе вина. — Я пригласил архитектора, чтобы сделал отдельный вход и перегородки — здесь было одно большое помещение с камином. Тут окно увеличили, в спальне — уменьшили. И ещё, как видишь, отдельной ванной нет, если не будешь возражать — пользуйся моей. В спальне за зеркальной панелью лестница. Если это для тебя не проблема.
Иванна уставилась на него с непониманием.
— Это, вообще-то, для тебя может стать проблемой, я в ванной обычно подолгу торчу. Почему для меня-то должно быть проблемой?
— Ну, кто тебя знает… — Каркаров пожал плечами, рассматривая пейзаж за окном.
— Так, давай уже ясность вносить, что ли, — хмыкнула Иванна. — Честно говоря, думала, что это я буду смущаться и не знать, как себя вести дальше! Совершенно конкретно тебе говорю: ничего, что ухудшило бы моё к тебе отношение, не произошло. Это раз. Всё остаётся по-прежнему. Это два, — она вздохнула, отставила стакан и, переместившись ближе к Каркарову, пристроила голову у него на плече. – И, чтобы быть до конца откровенной, да, мне более чем понравилось, но я не уверена, что готова переводить это на регулярную основу, — решительно закончила она. — У нас с тобой и без того крайне причудливые взаимоотношения.
— Мне было важно услышать от тебя всё это, спасибо, — отозвался Каркаров, чуть приобняв её. — За ясность — отдельное спасибо. Мне, честно говоря, самому легче оттого, что ты не стала настаивать на «постоянной основе».
Иванна приподняла голову и с подозрением на него уставилась:
— Так, признавайся, знаток детской психологии, ты сейчас это специально сказал, чтобы я из чувства протеста начала настаивать?
Не то, что она ждала от него иного… Ладно, подсознательно ждала, но сама для себя никак не могла решить, как реагировать, если он вдруг активно начал бы набиваться ей в любовники. Вроде бы, с одной стороны, к нему и придраться-то было не за что, с другой же над Иванной висело это её эмпатическое проклятье, которым она как будто научилась владеть, но… не в такие моменты.