— Это из-за тебя! Ты так миленько выглядишь, когда смущаешься!!!
И блондин повалился на Уолкера, сжимая его тонкое, некрепкое тельце в своих железных объятиях ровно до окрика показавшегося в коридоре Дебитто.
— Какого чёрта тебе можно его обнимать, а мне нельзя?
Дебитто легко выцарапал мальчика из рук брата, притягивая к своей всё ещё голой груди, и проникновенно так сообщил мальчику:
— Только ты лучше не рассказывай, что ты видел.
— Голых женщин, с которыми вы трахались?
Гогот Уз был почти оглушающим.
— Откуда… откуда ты…
— Откуда это милое и невинное дитятко знает такие вещи?
— Я вообще много знаю, — Аллен дёрнулся, не позволяя больше никому из Уз держать руки на себе, и состроил как можно более независимый вид. — То есть, я знаю, как делаются дети и всё-такое. — Он просто не мог не покраснеть. — Я знаю про секс, да, и не надо на меня так смотреть, я знаю, что вы делали с этими… Они хоть люди или акума?
— Давай, это будет нашей маленькой тайной? — предложил блондин, обходя мальчика со спины и загадочно улыбаясь. — И ты ещё мал, чтобы знать о сексе.
— Конечно, мне должны рассказать об этом за день до свадьбы! То есть… не то чтобы… я не знаю деталей, если честно, — Аллен совсем понизил голос. Единственные, с кем он в принципе мог обсудить такие темы, были Узы. С ними он хотя бы мог разинуть рот и произнести хоть что-то на этот счёт не сгорев от стыда. К тому же сами близнецы вели себя очень развязано и были не намного старше него. Кажется, они утверждали, что им шестнадцать-семнадцать или что-то около того. Врали конечно. Им под семь тысячелетий каждому. Да и в этой жизни выглядели они изначально на такой возраст и не изменились особо за годы, а тела Ноев, как известно стареют медленнее.
Так что сейчас Аллен стоял перед небольшой дилеммой.
— Если честно, то деталей-то я не знаю, — покраснеть ещё больше он уже просто не мог. — Но я… это… мм…
— Я до жути рад, что деталей ты не знаешь, иначе нас бы обвинили в том, что это мы тебя всему научили, — брюнет вздохнул, почёсывая голову гребешком и рассматривая потолок. — Знаешь, что, Аллен, двенадцать это уже немало…
Джасдеро с силой наступил ему на ногу.
— Но ещё не достаточно, — пискнул парень, дёргая зажатой конечностью. — И мы это… мы обсудим это с тобой позже.
— Когда тебе тринадцать стукнет, — благодушно кивнул блондин.
— А тринадцать не мало?
— Да не должно быть.
Узы прошлись по Аллену оценивающим взглядом, и мальчик сразу же постарался выглядеть старше и выше. Только учитывая, что лицо и уши его ещё были красными, а глаза, лихорадочно блестя, бегали от одного близнеца к другому, особо внушительным его облик назвать было нельзя.
— Господин Дебитто!! — за спиной мальчика что-то упало, а голос Глории был наполнен возмущением. — Почему вы снова шляетесь в полуголом виде, да ещё и перед Алленом!
— Ему двенадцать и мы оба парни. В чём вообще проблема? — брюнет удивлённо мигал, в то время как его уже ударили полотенцем по голове и, ухватив за плечи, развернули в сторону комнаты. Неохотно повинуясь, тот шагнул внутрь, и новый крик Глории, увидевшей девушек, почти заставил Аллена расхохотаться.
— Как вам не стыдно? Сколько раз вам говорили не приводить в дом этих… этих женщин! Господин Граф будет очень зол.
— Да ладно, ты же ничего ему не расскажешь, если я прикажу! — Дебитто явно не видел, из чего здесь можно сделать трагедию.
— Не волнуйтесь, я расскажу Графу о том, что сегодня видел, — хихикнул как будто забытый всеми Аллен и быстрее, чем Узы успели его остановить, со смехом помчался в сторону кухни.
Всё же он был голоден.
— Моя жизнь скучна и невзрачна, — медленно и внятно произнёс Аллен, продолжая крутить стрелку на давно сломанных часах. Сегодня он их доломал, выбив стекло, и теперь игрался.
— И вообще полный отстой.
Рука сидящего напротив него Графа нервно дёрнулась, и мужчина поднял на мальчика усталый взгляд. Казалось, только этого Аллен и ждал, чтобы состроить умоляющую мордашку, но Тысячелетний вернулся к своим бумагам, глухо отметив:
— Я не пущу тебя на каникулы к Тики.
— Да вы просто завидуете его независимому образу жизни, да?
— Аллен, я Тысячелетний Граф, я и так свободен.
— Особенно от этих бумаг, к которым вы прилипли, не так ли?
Ручка в руках Графа оказалась слишком хрупкой и с противным, щёлкающим звуком переломилась надвое.
— Они портят ваши нервы, — загадочно кивнув в сторону новых и старых папок, подсказал наглый Уолкер.
— Ты портишь мои нервы! И ты поедешь к Шерилу…
— Портить его нервы, да? А вы мстительный тип, Господин Тысячелетний.
— Это кто ещё говорит о мстительности? — злобно зыркнул Граф, но мальчика этим обмануть больше было нельзя.
— Я всего лишь беспокоюсь о полезности моего времяпровождения. Вы ведь знаете о том, насколько разные характеры и взгляды на жизнь у меня и моего опекуна. Вы знаете, а другим этого лучше не знать. А кто знает, сумею ли я….
Смешки Роад за спиной оба проигнорировали. Только Граф поднялся, потирая руки с очевидным намерением вышвырнуть мальчика из своего кабинета, но так ничего и не делая. Только вздыхая и закрывая лицо ладонями.
— Аллен, иди.
— Пойду. Но я на следующее же злоупотребление устрою достойный ответ, на злоупотребление своими наглыми марионеточными способностями Шерила! — выпалил мальчишка, вскакивая на ноги.
От странного построения предложения Граф не сразу сумел сообразить, что именно всё это значило, а когда до него дошло, он не выглядел довольным.
— В каком смысле злоупотребление? Ты имеешь в виду, что он…
— Он постоянно тыкает в меня своими способностями! Из комнаты послать — пожалуйста, за стол посадить, с кресла сослать, книгу выбросить – да что угодно, он даже не просит, а просто-напросто… Это уже задолбало меня, между прочим! И не делайте такое мечтательное выражение лица, будто бы вы сами желаете такую возможность!
— Прямо сейчас — да. Но стоп! Когда он так делает?
— Да постоянно!
— Тебе, Аллен, вообще-то везёт, что он пока ещё не натренировался заставлять тебя ещё и говорить, что ему нужно, это немного сложнее и требует тренировок… — хихикнула Роад из тёмного угла.
— Он ещё и говорить… — Аллен задохнулся от возмущения и обернулся к Графу, вкрадчиво так растягивая: — Господин Граааф…
— Мда, Аллен? То есть…
От многообещающего взгляда Аллена хотелось пятиться даже ему, немало повидавшему и прожившему не одно тысячелетие. Но вдруг он замер, задумался, переменился в лице.
— Как вовремя!
— Вовремя? Почему? Куда это вы к двери пошли? Куда вы вообще пошли, Граф?
— Аллен, не сейчас. Ты отправляешься к Камелоту, и вы двое должны сами решить всё произошедшее! Потому что сейчас я отправляюсь за новым членом Семьи.
— Я с вами! — подскочила Роад.
— Нет! Без тебя Шерил и впрямь с Алленом создадут… преждевременный конец света. Так что вы двое отправляетесь домой! И это не обсуждается!
К сожалению, Граф был из тех, кто действительно умел закрывать обсуждения.
Громко хлопнула дверь, Аллен выругался под нос.
Роад, сиротливо пристроившаяся на вершине комода, смотрела на него, будто на законченного самоубийцу. Конечно, пытаться сорвать Алчности важную встречу, которой тот добивался почти два года, было не слишком умно.
— До самой чёртовой комнаты он меня проводил! — развернувшись, мальчик, или уже даже юный, нескладный подросток пнул дверь. Жизнь у Шерила предсказуемо оборачивалась неприглядными сторонами и обойти их никак не удавалось. — А на подходе ко мне его акума подплывает и знаешь, что заявляет? Знаешь? Что господин Шерил, видите ли, просил передать, что, если я хоть из комнаты выйду в ближайшие два часа, он мне ноги переломает, и никакой Граф ему не помеха! Как… Как он вообще смеет оставлять меня с этим маньяком?
— Просто Шерил уже понял, на что ты способен, на той старой встрече. Итогом которой был погром и один сошедший с ума спонсор, нет?