— Не делай этого, Леон, прошу тебя!
— Мысль о том, что Чиппи затаит на меня обиду, так волнует тебя?
Элен поняла смысл его вопроса, но ответила откровенно.
— Да, Леон, волнует. Чиппи уважает тебя и восхищается тобой. Мне бы не хотелось, чтобы его отношение к тебе изменилось.
Леон задумчиво покачал головой и тяжело вздохнул.
— Странная ты, Элен. Я тебя совсем не понимаю. — Он продолжал внимательно смотреть на жену. Прочитал ли он ее мысли? Увидел ли, что она сама не может себя понять?
— Так как же Чиппи? — спросила она, отводя глаза от его проницательного взгляда.
— Не бойся, я не стану его бить.
Позднее, сидя у постели Фионы и дожидаясь пока девочка уснет, Элен вновь мысленно представила себе всю сцену в саду. Как Леон взял девочку на руки и утешал ее; как он отчитал Алекса; как сурово он обошелся с Чиппи, обидевшим сестру. Элен вспомнила свои прежние суждения о Леоне, когда она поняла, что у него очень противоречивый характер.
Суровый и нежный, умоляющий и требовательный… Она видела мужа таким разным. Какой же Леон на самом деле? Поймет ли она его когда-нибудь? Элен пожала плечами и наклонилась, чтобы поправить одеяло на кровати Фионы. Почему ее должно волновать, каков на самом деле Леон? Ее это вовсе не интересует, и все же… Элен нахмурилась.
Бесполезно притворяться равнодушной, ведь малейшее изменение его настроения сразу же отражается на ней.
— Дядя Леон сильно сердится на Чиппи? — пробормотала уже полусонная Фиона. Она уже третий раз задавала этот вопрос.
— Спи, дорогая, и не думай о Чиппи…
— Но…
— Закрой глазки и спи.
— Я не хочу, чтобы Чиппи наказывали.
— Боюсь, что ему не избежать наказания.
— А ты можешь попросить дядю Леона не наказывать его слишком сильно?
— Дядя Леон поступит так, как считает нужным.
Фиона умолкла и вскоре заснула. Элен тихонько вышла из комнаты. Леон был на веранде, и она спросила его, где Чиппи.
— У себя в комнате. Он будет ежедневно отправляться туда сразу же после школы. Ты должна проследить за этим.
— Сколько времени это продлится?
— До тех пор, пока я не решу, что он усвоил урок. Деньги на карманные расходы он тоже получать не будет. — Леон уступил свой стул Элен, а сам принес другой. — Я не могу понять его поступок. Где он такого набрался?
— Вероятно сельские ребята не очень уважительно относятся к девочкам. Они берут пример со своих отцов.
— Зачем ты снова об этом? — холодно спросил Леон, и Элен, услышав в его словах упрек, опустила глаза.
— Я пойду помогу Арате готовить обед, — сказала она вставая. — Когда мы выезжаем?
— Сразу после обеда. Может быть, сегодня пообедаем пораньше?
— Да, конечно. — Элен повернулась к двери, но Леон окликнул ее.
— Элен…
— Что?
— Как обстоят дела с картиной? Ты уже начала над ней работать?
— Совсем недавно. Я не могу показать ее, пока…
— Принеси ее.
— Она тебе сейчас не понравится. Подожди, пока я закончу.
— Я хочу ее посмотреть.
Элен пожала плечами и уже через несколько минут вернулась. Передав мужу картину, она очень волновалась.
— У меня плохо получается, Леон, я тебя предупреждала. — Смутившись, она отвернулась и стала смотреть на ореховые деревья и финиковые пальмы, растущие на солнечном склоне холма. Там же росли бананы и инжир, жакаранды с яркими синими цветами, четко выделяющиеся на фоне белой арки, ведущей в розарий. Мимоза, гибискус, олеандр. Какое буйство красок! Какие красивые названия!
— Почему ты изобразила эту старую мельницу? — Тихий голос мужа прервал ее размышления, и повернувшись к нему, Элен увидела, что он внимательно рассматривает ее картину.
— Она просто очаровала меня, — призналась Элен. — Это такое необыкновенное место. Вода, струящаяся по склону холма… замечательное зрелище. У нас в Англии много подобных мест, а здесь я впервые такое встретила.