— Сегодня я не могу… — Айлин надеялась, что он окажется достаточно сообразительным, чтобы не вдаваться в детали.
Мейсон понял. Это было видно по смеси раздражения и разочарования, отразившейся на его лице Но затем глаза его загорелись подозрением.
— А ты не тянешь резину? Знаю я ваши бабские хитрости!
В ответ Айлин устремила на него кристально честный взгляд небесно-голубых глаз.
— Я не вру, — убедительно солгала она. — Это правда.
— Сколько?
— Три дня, — ответила девушка, сочтя этот срок достаточно правдоподобным, чтобы не возбудить подозрений Мейсона.
— Значит, в пятницу, — подсчитал он.
Единственное, на что она оказалась способна в этот момент, — это утвердительно кивнуть. Затем девушка, с трудом передвигая ослабевшие ноги, вышла из кабинета шефа и прислонилась снаружи к двери.
1
— П-простите, м-могу я поговорить с мистером Роберто Сконти?
Кислый запах дешевых сигарет намертво въелся в стены основательно замусоренной кабинки уличного таксофона, но Айлин не замечала сейчас ни вони, ни грязи. Чтобы решиться на этот звонок, ей потребовалось собрать в кулак всю свою волю и мужество.
— Будьте добры, представьтесь, — с профессиональной вежливостью потребовал женский голос на другом конце провода.
— Меня зовут… — начала Айлин и тут же запнулась, прикусив нижнюю губу.
Нет, представляться заранее ни в коем случае нельзя. Слишком велика вероятность, что Роберто попросту откажется с ней разговаривать, а уж телефонной барышне с равнодушным голосом знать об этом совершенно ни к чему.
— Я… я по личному вопросу, — попыталась она схитрить в слабой надежде, что эта наивная формула каким-то чудом поможет ей пробиться к человеку, день которого расписан по минутам.
Чуда, как и следовало ожидать, не произошло.
— Извините, мадам, но, не зная вашего имени, я не смогу выяснить, уделит ли мистер Сконти вам время.
У Айлин немного отлегло от сердца. Из ответа несговорчивой телефонистки, по крайней мере, следовало, что Роберто, вопреки ее тайным опасениям, все еще в Англии и пока не вернулся на родину.
— В таком случае, соедините меня с его секретаршей, — набравшись храбрости, попросила она, — и я обсужу этот вопрос с ней.
Последовала напряженная пауза, во время которой Айлин почти воочию увидела исполненное благородного негодования лицо телефонистки.
— Пожалуйста, подождите, — сдалась та наконец, и в трубке наступила тишина.
Секунды бежали за секундами, но отчаяние не оставляло Айлин. Отчаяние, из-за которого она не сомкнула глаз в минувшую ночь, пытаясь найти способ разрешить ситуацию, не прибегая к помощи Роберто. Однако все ее хитроумные планы оборачивались, в конечном счете, единственно возможной альтернативой.
Брайан Мейсон или Роберто.
По ее спине пробежал неприятный холодок, и она поежилась. Одного воспоминания о Брайане Мейсоне хватило, чтобы подавить инстинкт самосохранения и оставаться здесь, вместо того чтобы повесить трубку и броситься наутек в поисках надежного укрытия.
Впрочем, Айлин уже смертельно устала прятаться.
Пришло время избавиться от хронической неспособности к такому естественному человеческому поступку, как простая просьба о помощи, мысленно подбадривала себя она. Роберто — единственный человек, к которому она может обратиться, и если он ответит «нет» — что ж, так ей и надо. Но она просто обязана использовать этот последний шанс, прежде чем ее жизнь окончательно разлетится на тысячу осколков.
В конце концов, утешала себя Айлин, отгоняя назойливые сомнения, она не собирается взваливать на него весь воз своих проблем, а просто изложит одно конкретное предложение и выслушает ответ, чтобы потом навсегда исчезнуть из его жизни.
Навсегда. Так и нужно сказать ему: «Помоги мне один единственный раз, и я никогда больше тебя не побеспокою».
Прямо и откровенно.