Я только дожидался, пока уйдет Джеймс и Весли последует за ним.
Как только они встали, к ним поспешили леди Мери и Эдрик. Саксан чувствовала, что они очень взволнованы, и догадалась, что Сэсил был не единственной темой продолжительного разговора дяди с ее свекровью.
– У меня к вам просьба, милорд, – начал с серьезным видом сэр Эдрик, хотя взгляды, которые он бросал леди Мери, были веселыми и счастливыми.
Ботолф сразу понял, в чем дело.
– И что же это за просьба, сэр Эдрик?
– Вы единственный мужчина в роду вашей матери, поэтому я прошу у вас ее руки. Я понимаю, что прошу слишком много, милорд…
– О, Эдрик, – запротестовала леди Мери, но тот не обратил на нее внимания.
– Однако, – продолжал он, – я решился на…
– Все, что мне нужно, – это ты, Эдрик, – прошептала леди Мери. – Мне этого достаточно.
Саксан затаила дыхание: Ботолф медлил с ответом. Он желал счастья матери, и ему нравился Эдрик, но это не означало, что он одобряет выбор леди Мери, собиравшейся замуж за простого рыцаря и вассала. Граф очень гордился своим именем и понимал, что такой союз ему повредит. Хотя он не имел права запрещать что-либо матери, его протеста было бы достаточно, чтобы та отказалась от счастья соединиться с Эдриком.
Обе женщины вспыхнули от радости, когда Ботолф наконец улыбнулся и сказал:
– Моя мать только что дала вам ответ, сэр Эдрик. Когда свадьба?
Саксан потянулась в постели, еще не вполне проснувшись, и услышала, как кто-то вошел в комнату. Она приоткрыла один глаз и увидела всклокоченного Весли, наклонившегося к Ботолфу. Торопливое сообщение рыцаря, что тот нашел Пиппа с перерезанным горлом, потрясло ее, и она прижалась к мужу. Смерть этого человека не огорчила Саксан, поскольку он был предателем, но испугала. Каждый раз, когда они хоть немного приближались к Сэсилу, он опять ускользал от них. Смогут ли они покончить с угрозой их жизни.
– Не вырывайся. – Ботолф поцеловал Саксан и прижал к себе.
– Я должна пойти к Тине, она проехала такое расстояние, чтобы повидаться с нами. Я совсем не устала, Ботолф.
– Тем не менее ты должна отдохнуть, прежде чем мы отправимся на свадьбу матери. Это будет длинный и утомительный вечер. Сейчас середина ноября, и Регенфорд погружается в зимнюю спячку. Все с нетерпением ждали этой возможности повеселиться, и свадьба может затянуться до утра.
– Ты не очень удивился, когда король одобрил этот брак, правда?
– Нет. Моя мать – дальняя родственница короля и уже вышла из детородного возраста. Земли у нее мало, да и та бедная, так что она не представляет для короля интереса.
– Значит, она может выходить замуж за кого хочет?
– Да. Я просил разрешения короля просто из вежливости. Ты уже говорила с матерью?
Саксан состроила гримаску.
– Нет, я боюсь. Все идет так гладко, и я не хочу причинять боль нам обеим. Может быть, об этом лучше забыть.
– Разве ты думаешь, что она забыла.
– Она ведет себя как раньше, до того как я обидела ее жестокими словами.
– Тогда пусть все так и остается, если хочешь. Саксан оперлась на локоть и улыбнулась мужу:
– Ты думаешь, мне следует поговорить с ней? Она тебе что-нибудь сказала? Намекнула на то, почему в конце концов решила покинуть свою комнату? Или почему теперь проявляет благосклонность к моему дяде?
Ботолф положил голову жены себе на грудь и вздохнул:
– Нет, ни слова.
– Неприятно, что Весли потерял Пиппа из виду. Мы могли бы уже покончить с Сэсилом и перестать мучиться из-за этого.
– Да, но как Сэсил узнал, что Весли шел за этим шпионом? И как успел его убить?
– Перерезал горло человеку, который был верен ему, – прошептала Саксан и содрогнулась.
– Сэсила интересует только собственная жизнь. Я понял это еще много лет назад. Он был злым ребенком, и эта злоба с годами усугубилась.