А я подумала: «Это все мое легкомыслие. Неожиданная смерть постоянно подстерегает здесь глупых и неосмотрительных».
— Ах, Нора, — сказал он. — Ты приехала сюда… в мою страну… вот за этим…
— Это моя вина, Стирлинг.
— Нет, — его голос стал нежным. — Это просто случай. Кто знает, что сейчас происходит в доме.
— Но Линкс… — И тогда я представила себе, как огонь, неистовый, всепожирающий, теснее окружает дом и даже Линкс не может сдержать его. Мысль об опасности, нависшей над Линксом, заставила меня забыть о нашей собственной. Но я сказала себе, что он обязательно выберется. Он не попадет в беду. Я поняла, что привыкла относиться к нему так же, как Стирлинг: Линкс был всемогущ, как Бог, и бессмертен.
Стирлинг шептал:
— Я запомнил эту пещеру. Здесь жила семья аборигенов. Они работали на отца, и их сын — моего возраста — приводил меня сюда. Она должна спасти нас. Нора.
Конечно, он пытается утешить меня. Снаружи бушевал пожар; скоро вся земля над нами будет в огне. Как же мы сможем выжить?
Он, казалось, прочел мои мысли.
— Шанс есть, — сказал он. — Маленький, но есть. Впервые я оказалась так близко от смерти. Мы со Стирлингом навсегда останемся под землей, и никто не узнает об этом. Вероятно, наверху все было в огне, потому что жара становилась невыносимой. Его губы приблизились к моему уху.
— Огонь скоро будет как раз над нами, — сказал он.
Мы слышали грохот и треск, внезапный взрыв; в пещеру потянулся едкий запах.
— Если бы мы могли преградить путь дыму, — сказал Стирлинг и замолчал. — Если нет… — он не продолжал.
В этом не было необходимости. Я все поняла и так.
— Стирлинг, — сказала я. — Я не жалею, что приехала сюда.
Он не ответил. Мы отодвинулись друг от друга, так как жара стала нестерпимой, но наши пальцы были все еще переплетены. Это утешало меня. Интересно, испытывал ли он то же самое.
— Нора, — его голос доносился откуда-то издалека. — Мы любили тебя, Нора. С тех пор, как ты приехала, все изменилось.
Я была любима. Но сейчас это не имело значения. Он говорил о нас в прошедшем времени, как будто мы уже были мертвы. «Уже недолго ждать», — подумала я. Но не могла же я умереть… Во всяком случае, не сейчас, когда обрела свой дом и людей, любящих меня. Я разозлилась на судьбу, которая, подразнив меня счастьем, объявила: «Это конец. Теперь жизнь твоя кончена».
— Нет, — сказала я, но так тихо, что он не услышал.
Нам ничего не оставалось, как лежать и ждать.
Никогда не подозревала, что может быть так жарко.
Я задыхалась.
— Все в порядке. Нора. — Мне показалось, или я действительно услышала:
— Нора, любовь моя. Все будет в, порядке. Отец никогда нам не простит, если мы погибнем.
«Это правда», — подумала я. Нам нужно выжить… для Линкса.
Не могу описать, как возрастала жара. Должно быть, я пребывала в полубессознательном состоянии, время от времени теряя ощущение реальности. Я лежала совершенно неподвижно, не в силах даже шевельнуться. И все же рядом был Стирлинг, и я знала, что он любит меня. Я была уверена, что если только нам повезет и мы избежим смерти, будущее, о котором я мечтала, обязательно наступит…
— Нора! Нора! — Стирлинг в волнении склонился надо мной.
Кромешная тьма в пещере слегка рассеялась. Первое, что я заметила, очнувшись, — дым. Я закашлялась.
— Боже мой, Нора, я думал, ты мертва.
— Что случилось? — спросила я.
— Ветер изменился. Начал моросить дождь, он остановит пожар. Мы сможем выбраться отсюда.
Стирлинг поднял меня на ноги, но я закачалась и повалилась на него. Он рассмеялся с облегчением, радуясь тому, что я жива, и на мгновение прижал меня к себе с невыразимой нежностью.
Жара в пещере стала понемногу спадать.
— Иди за мной, — сказал Стирлинг и пополз через дыру. Вскоре он вытащил меня и поставил рядом с собой.