Гуля была очень благодарна брату. Ведь благодаря ему она стала счастливой женщиной. Теперь у нее есть все: дом, любимый муж, двое детей-сорванцов. Не это ли счастье?! Иногда ей снится мальчик чернокожий. Но снится в хороших снах, значит все у него хорошо.
В деревню больше не ездила, только родители иногда приезжают проведать. Она их простила давно. Только Игоря не простит никогда. Он тоже женился, когда узнал, что Гуля вышла замуж. Женился на однокласснице Гули. Она была та еще оторва, свекрови и слова не дает сказать, все прибрала в свои руки. Зато нашла общий язык со свекром, его уважала. Когда пришло время рожать, Галина снова стала ждать в страхе это событие. Она не забыла слова, брошенные Димой про веревочку, что вьется… Игорь тоже переживал. Как жить дальше, если родится черный ребенок. Но невестка была мудрой и хитрой. Сделала все по своему. Она заранее легла в клинику, попросила врачей, акушерок никому не говорить и не показывать, если родится чернокожий ребенок.
Все сделали как просила. Ребенка не видели даже тогда, когда пеленали. Мужу сказала по дороге, что все увидит дома. Приехали домой, невестка сунула сверток Галине:
— На, бабуля, принимай дорогую внученьку. Смотри! Точная копия дедушки!
Когда распеленали белые пеленки, там контрастом лежала, посасывая пальчик, чернокожая девочка. Игорь в ужасе схватился за голову и повернулся уйти, но тут же была остановлена женой.
— Ребенок не в ответе за мать. Мы должны вырастить эту девочку вдвоем. Ее никто не увидит, мы уезжаем из деревни. Папа, может и вы с нами?!
Илья не ответил, он плакал. Плакал не за себя, а за незаслуженно обиженную Гулю. Галина вышла низко склонив голову.
Молчание выразительнее всяких речей[1]
Высшим выражением счастья или несчастья является чаще всего безмолвие; влюблённые понимают друг друга лучше, когда молчат, а горячая, страстная речь, сказанная на могиле, трогает только посторонних, вдове же и детям умершего кажется она холодной и ничтожной.
(Антон Павлович Чехов)
Когда я прочитал у Харуки Мураками, что ложь и молчание — это два тяжких греха, которые разрослись в современном обществе, то позволил себе не согласиться. Разве можно два противоположных понятия ставить в один ряд, ещё и считать равнозначными грехами. По мне — молчание есть наибольшая добродетель, которая показывает не наличие ума, а отсутствие глупости у собеседника. Прав Антон Павлович — безмолвие является высшим выражением счастья. Наиболее сильным чувством проявляется тихое счастье, негромкое, личное, родное… Кричать на всю вселенную о счастье не стоит. Можно вспугнуть птицу удачи.
В связи с этим мне вспоминается одна семья. Семья моих друзей. В силу определенных обстоятельств, мне пришлось переехать в другой город по делам службы. И ввиду отсутствия жилья мой друг пригласил пожить в его большом доме.
Надо сказать, что дом был сказочным. Расположенный в лесу, недалеко от чистейшего озера с подземными родниками, он производил впечатление кадра из голливудских фэнтезийных фильмов. Двухэтажный высокий дом, окрашенный в цвет слоновой кости, стоял на небольшой возвышенности контрастным особняком среди вековых зеленых сосен. И тишина. Безмолвие. Только тихо поскрипывают стволы деревьев и изредка слышно гуканье лесной птицы.
Дом всем своим видом, внутренним убранством и расположением располагал тихому счастью, размеренному течению жизни, негромким вечерним разговорам возле камина, под звуки потрескивающего огня.
Их отношения были настолько демонстративно идиллическими, что мне, постороннему человеку, становилось неудобно. И здесь можно сто раз повторить слова Чехова, приведённые в эпиграфе, что влюблённые понимают лучше друг друга, когда молчат. Посмотрев на эту пару, можно было сказать, что они нисколько не любят, а демонстрируют любовь. Лучше бы молчали.
За несколько месяцев в их доме я смог лицезреть в полной мере развитие их отношений, начиная от приторных утренних «мимишек» до лицемерных «люблю». Что двигало их в этот момент не знаю, но только не любовь. Прав был Конфуций, когда сказал, что молчание — единственный друг, который не изменит.
Мне так хотелось их остановить, сказать: «Друзья, давайте помолчим. Зачем это демонстративная „болтовня“ про любовь, о которой вы постоянно говорите? Ведь об этом можно сказать наедине, на ушко, в тихой страсти…» Но нет, я не мог вмешиваться в чужую жизнь. В жизнь, которую они выбрали. Но было такое чувство, что это ненадолго, что они скоро перегорят или устанут друг от друга. Они говорили друг другу много «хорошестей», но не слышали. Лучше бы молча, взявшись за руки, посидели, смотря друг другу в глаза, то поняли бы многое, что не так в их жизни.
Через два года они развелись.
[1] Цитата Шарля Луи Монтескье.
Благословенные сердца
— Папа приехал! — воскликнул мальчик и побежал встречать во двор.
Молодая женщина осторожно выглянула из сада и, увидев, как муж, кое-как припарковав машину во дворе, шаткими шагами приближается к дому, схватилась за сердце. «Опять пьяным за рулём ехал. Ох! Лишь бы не скандалил…»
Напуганная женщина не стала спешить в дом. Не хочется ей в дом. Как ни старалась, не смогла стать хорошей невесткой для свекрови. Через некоторое время вернулся сын и сообщил, что папа спит. Молодая мама вздохнула с облегчением:
— Хорошо, сынок! Иди. Я скоро буду…
К тому времени, когда Светлана завершила работу в огороде, свекровь уже прибрала со стола остатки ужина, не дожидаясь невестки. Когда Света, покормив сына и уложив его спать, села за стол перекусить, то услышала презрительное:
— А ты на еду-то наработала?
Не стала отвечать свекрови. Вместе с глотком горячего чая проглотила горькую обиду. Стараясь не разбудить пьяного мужа, легла в постель. Как бы она ни старалась уснуть, упрямые мысли не давали этого сделать.
«О, господи! Что делать? Как помочь мужу не опуститься до конца? Почти каждый день пьяный. Забыла уже, когда он слова любви говорил…» А ведь выходила замуж за него по любви. И он любил. Женился вопреки воле матери…
Познакомились они во время её учебы, в стройотряде. Помогали возводить колхозный клуб в том селе, где жил Игорь. Когда этот высокий голубоглазый молодой человек приезжал на стройку на своей машине, то, казалось, и солнце светит ярче, и мир вокруг светлее, и усталость куда-то девалась… Многие девушки зарились на него, но он выбрал Свету. Ох, как сопротивлялась мама Игоря их отношениям. Как же, они богачи по тем меркам. А тут какая-то девчонка без роду, без племени. Только Игорёк сделал по-своему. Как только Света окончила обучение, тут же сделал ей предложение и привёз к себе домой. Мечтавшая о большой, на все село, свадьбе, богатых, как сама, сватах, Серафима затаила обиду. Это было впервые, когда сын сделал по-своему, вопреки воле матери.
Первое время жили хорошо. Света в радости успевала везде — и на работе в школе, и по дому, не обращала внимания на едкие слова свекрови и пьянство мужа. Кто ж не пьёт в деревне…
Игорь был единственным ребенком Серафимы. А потому та ни слова не говорила на его приходы домой под хмельком. Он же мужчина. А мужчине всё идёт, что бы он ни делал. Иной раз сама подливала, мол, с устатку можно. Не понимала, что сын потихоньку приближается к краю пропасти…
Первый скандал случился, когда родился Родик, Родион. Через месяц занудства по поводу плача грудного ребёнка свекровь выразила сомнение в отцовстве сына. Когда крайне удивлённая и обиженная такими словами Света сказала: «Как вы можете такое говорить, мама?», Серафима картинно спряталась за спину сына.
— Ты слышишь? — кричала свекровь, щипая пьяного сына через рукав. — Ты слышишь, Игорь? Она смеет со мной скандалить!