За лето Вадим познакомился со всеми работниками совхоза, ко многим механизаторам и дояркам он обращался по имени и отчеству.
Глава 5
В Ромский райком партии Вадиму Малькову приходилось ездить примерно раз в неделю: то на совещания, то сдавать партийные взносы или протоколы собраний. Зарплату он тоже получал в райкоме. А однажды, в сентябре, выходной день, Мальковы всей семьёй поехали в районный центр за покупками. Из большой зарплаты накопилась приличная сумма денег. На зиму надо было покупать детям и себе одежду.
До города они доехали на рейсовом автобусе, и, выйдя на автовокзале, попали под дождь. Пришлось сидеть на автовокзале, потому что зонтик имелся только у Вероники. Через час дождь закончился, и Мальковы пошли по магазинам сначала искать зонты. Но купили пока один зонтик чёрного цвета, за пятнадцать рублей.
– Зонтик дорогой и пусть он будет папин, – сказала детям Вероника.
– Я тоже хочу зонтик, – стала просить Надя.
Но мать рассудила так: «Сначала купим тебе одежду на зиму, и, если деньги останутся, купим тебе детский зонтик». Но Надя продолжала просить:
– Папа мне обещал с получки купить куклу, чтоб у неё глаза открывались.
Пришлось начать покупки с игрушек для детей. Наде купили куклу, а Вове машинку. Свои игрушки они с удовольствием носили с собой. Далее Мальковы зашли в магазин одежды. Помещение магазина было не большое. Тут в тесноте висели ряды с одеждой, для мужчин, для женщин и для детей. Покупатели стояли возле прилавка и просили продавщиц дать им нужную вещь. Вероника обратилась к детям:
– Вова, Надя, не отходите от меня, сейчас будем искать одежду для вас. Когда небольшая очередь рассосалась, Вероника попросила продавщицу:
– Принесите, пожалуйста, зимнее пальто для этой девочки, – указала она на Надю.
Не молодая женщина-продавец принесла пальто, и Вероника померяла его на Надю. Вадим посмотрел, как оно сидит на дочке и сказал:
– Немножко великовато, но она ещё подрастёт. Вероника согласилась и посмотрела цену на этикетке. «Пятьдесят рублей». Деньги она сразу отдала и попросила принести пальто на Вову. Ему пальто оказалось в самый раз, но стоило оно около шестидесяти рублей. Дорого, но пришлось взять. Других магазинов одежды в районном городе не было. У Вероники зимнее пальто с лисьим воротником дома имелось, но она увидела красивую шубку из искусственного меха. Шубка стоила более трёхсот рублей. Она попросила продавцов подать шубку, примерила её и, вертясь перед зеркалом, вопросительно посмотрела на мужа:
– Может, возьмём? В её взгляде он прочитал страх, что муж откажет. И он согласился, хотя денег оставалось, после покупки шубы, всего двадцать пят рублей. Скрепя сердце, он выдавил из себя похвалу, что шуба Веронике идёт, и сделал искусственную улыбку.
Жена, конечно, была счастлива и не поняла настоящей реакции мужа.
– Давай купим тебе на зиму перчатки, – предложила она, увидев на стеклянной витрине кожаные перчатки за двенадцать рублей.
– У меня есть перчатки, – отказался он. – Лучше купи мне шапку. Они попросили продавщицу дать шапку померять, но она оказалась Вадиму велика. И так, они перемеряли несколько кроличьих шапок. Продавщица устала этих привередливых покупателей обслуживать и даже нагрубила им, обозвав «капризными» и «наглыми».
Пришлось купить кроличью шапку за шестнадцать рублей, которую примеряли последнюю. Покупки продавцы завернули в обёрточную бумагу и перевязали льняной верёвкой. Когда вышли из магазина, вновь начался моросящий осенний дождь. Хотя они открыли зонты, узелки с покупками, всё равно намокли, и на автобусный вокзал Мальковы пришли с намокшими вещами. Пока они ехали в автобусе, мокрая обёрточная бумага разорвалась.
Весь путь до дома у Вадима бурлила в душе обида на Веронику. Он всё время думал: «Сказать ей своё несогласие с покупкой шубы или нет?» Ведь зимнее пальто у неё уже было, вполне хорошее. И, наконец, когда вечером дети легли спать, он решился ей всё высказать.
– Вероника, мне надо с тобой серьёзно поговорить, – произнёс он спокойным голосом. – Ты только не обижайся.
– А почему так официально? – спросила она, и на её лице появилось дерзкое выражение.
– Никакой официальности нет. Просто мне обидно, что ты купила эту шубку на последние деньги. Нам даже на питание до следующей зарплаты денег не хватит. Ты обрадовалась, что у меня зарплата двести рублей, но это не так уж много, как кажется.
– А почему ты сразу в магазине мне ничего не сказал?
– Мне перед продавцами было стыдно тебя останавливать, ты и сама могла бы понимать. Но, что свершилось, того не исправить. Будь в дальнейшем экономнее.
Вероника нервно ответила:
– Я очень сожалею, что вышла замуж за такого скупого человека, как ты. Спасибо, Вадик, за откровенность.
Она ушла в детскую комнату и легла спать вместе с Надюшкой. Он попытался её успокоить, пошёл следом за ней, но она сердито прошипела: «Уйди от меня, ребёнка разбудишь». Пришлось ему спать на диване одному, но диван он на всякий случай раздвинул, вдруг жена успокоится и придёт к нему. Вадим долго не мог уснуть, ругал себя за этот разговор с Вероникой. Он знал её обидчивый характер и мог предвидеть такой поворот, но не предвидел. Он вспомнил шутку, популярную в народе: «Все девушки хороши. Но, тогда откуда берутся плохие жёны?». Действительно, в свою будущую жену он влюбился и не видел в ней никаких недостатков. Она казалась ему идеалом женской красоты. Любую её прихоть он хотел бы исполнять, если бы это от него зависело. А когда они поженились и стали жить вместе, её обидчивость стала его угнетать. Из-за пустяков, из-за необдуманных слов в разговоре, она обижалась и могла не разговаривать с мужем по неделе.
На работу в контору, на следующий день, он приехал не выспавшийся и в тяжёлом настроении. Во второй половине дня Вадим ходил по селу и, чтобы отвлечься от грустных мыслей, останавливал своих знакомых и о чём-нибудь с ними беседовал. В конце рабочего дня он встретил пенсионера, жившего рядом с конторой совхоза. Он был коммунистом старой закалки и состоял в совхозной парторганизации. О нём ходили слухи, что он бывший чекист. Демьянов сам остановил парторга и стал ему высказывать свои замечания по поводу проведения партийных собраний.
– Почему у тебя на собраниях коммунисты не активны? – спрашивал он. – Раньше, когда был не совхоз, а колхоз, собрания проходили бурно и очень интересно. Ты не интересные повестки дня выдвигаешь. Зачем надо обсуждать речь Андропова на пленуме? Пусть коммунисты сами в газетах всё прочитают. А надо обсуждать вопросы из своей совхозной жизни.
Вадим слушал пенсионера и не мог вставить своего слова в оправдание, потому что тот говорил без перерыва. Уловив момент, Мальков оправдался:
– Повестки дня нам навязывает райком партии. Не подчиниться я не могу. Например, нельзя обойти такую тему, как уплата членских взносов. Коммунисты часто задерживают взносы, а я из своей зарплаты за них плачу. Вот вы тоже за два месяца не заплатили.
Демьянов сделал удивлённое лицо, словно услышал что-то необычное и впервые.
– Я болел. Но просил жену отнести взносы, видимо она забыла. У меня с собой денег нет, я в понедельник обязательно вам принесу.
На этом их беседа закончилась. Пожав друг другу руки, они разошлись.
Приехав домой, Вадим жену и детей дома не застал и решил, что они в клубе. Вероника иногда брала детей с собой. Он наскоро перекусил и пошёл в клуб, но там киномеханик сказал, что Вероника в клуб не приходила.
Это Вадима насторожило: «Что же могло произойти? – думал он. – Возможно, она уехала к родителям»?» Не далеко от клуба находилась автобусная остановка. Он решил ехать к её родителям в село Климово, которое находилось рядом с районным центром. Как раз в девять часов вечера должен идти последний автобус на Ромск. Автобус до места ехал двадцать минут. Всю дорогу Вадим представлял, как жена будет настаивать на разводе с ним, и как он будет оправдываться перед её родителями, что он ни в чём не виноват. От таких мыслей на глаза наворачивались слёзы. Он не хотел расставаться ни с женой, ни с детьми. Но она часто пугала его разводом.