Вверх, в сторону. Белнэп сдвинул массивный диск вбок, так, чтобы протиснуть в щель руку, затем с помощью второй руки передвинул его еще дальше. Твердый металл скользнул по гладкому бетону: звук получился гораздо более тихим, чем он опасался.
И вот, через сорок минут после того, как он вышел из фургона и поднял канализационный люк, Белнэп проник в то самое место, которого он так упорно избегал: в место, оборудованное в соответствии с точными – и глубоко извращенными указаниями покойного Халила Ансари.
Теперь наступил черед того, что для Белнэпа всегда было самым сложным.
Ждать.
Миллион жизней. Статистика? Абстрактная цифра? Или человеческая трагедия.
В голосе Хейвуда звучали приглушенные раскаты грома. Весь он казался каким-то угрюмым, мрачным. «Грозовая туча на рассвете», – подумала Андреа.
– Пока что результаты наших работ таковы, что никаких просветов на горизонте не видно. Все боятся давать несбыточные обещания. История борьбы с малярией состоит из длинного перечня крушения самых радужных надежд. Вот все, что я хотел сказать. – Хейвуд обвел взглядом сидящих за столом, приглашая задавать вопросы.
Андреа с громким стуком поставила чашечку на блюдце, решив, что звякнуть фарфором о фарфор – более вежливо, чем просто кашлянуть.
– Прошу прощения, для меня это внове, но предыдущие докладчики говорили о том, что фонд ищет на рынке незаполненные пустоты. – Она многозначительно умолкла.
– И вакцины являются лучшим тому примером, – кивнув с мудрым видом, подтвердил Хейвуд. – Общая ценность одной прививки значительно выше, чем ее ценность применительно только к одному человеку, потому что, если я привит, вам от этого тоже лучше. Я уже не могу передавать болезнетворные микробы другим людям, и, разумеется, обществу не приходится оплачивать мои больничные, пропуски занятий, госпитализацию. Любой экономист подтвердит, что ценность прививки для общества в целом более чем в двадцать раз выше того, что готов заплатить за нее отдельно взятый человек. Вот почему правительства стран всегда напрямую вкладывают средства в вакцинацию населения. В конечном счете это идет на благо всего общества, подобно общественной санитарии, чистой воде и так далее. В данном случае, однако, болезнь сильнее всего свирепствует в беднейших странах мира, которые просто не располагают необходимыми средствами. В таких государствах, как Уганда, Ботсвана или Замбия, ежегодный бюджет здравоохранения составляет где-то долларов пятнадцать на душу населения. У нас же эта цифра приближается к пяти тысячам долларов.