Сазерленд заерзал в кресле. Этот разговор только мешал задуманной им разведывательной операции.
– Хватит переживать из‑за Джуди Лаверн, – приказал он. – Никакого отношения к вам она не имеет.
– Не из‑за нее ли Уилшир предложил мне жилье? – напомнила Анна.
– Мы рассматривали другую гипотезу: Уилшир хотел поселить англичанку у себя дома, чтобы через нее снабжать нас информацией – или дезинформацией. Но мы пришли к выводу, что у него нет причин затевать столь сложную игру, и зачем бы ему понадобилось так рисковать?
– Кардью говорил, что Уилшир – игрок.
– Верно, – кивнул Сазерленд, вертя в пальцах жетон, попавший к нему через посредство тайника для писем. – Что это такое?
– Один из множества жетонов, которые Лазард передал Уилширу в казино.
– На мой взгляд, ключевая фигура не игрок, а тот человек, который сидит за столиком для баккара и забирает выигрыш. Он‑то играет наверняка.
Анна покраснела: надо же оказаться такой дурой! Позволила сбить себя с толку. Нужно было полностью сосредоточиться и обрабатывать информацию, а она отвлеклась на эмоциональную чепуху – так назовет это Сазерленд. Причем «эмоциональная чепуха» не сводится к переживаниям из‑за Джуди Лаверн.
– Еще один вопрос… Тот человек, который помог вам доставить Уилшира домой, – напомнил Сазерленд. – Вы не назвали…
– Он не представился.
– Но ведь очевидно, что этот человек следил за вами.
– Это был не Джим Уоллис.
– Да, конечно, я поручил ему присмотреть за вами, но не приближаться вплотную. Если бы он отволок Уилшира в дом, это было бы, так сказать…
– Вероятно, таинственный незнакомец.
– Все у нас таинственные, – проворчал Сазерленд.
– За исключением Бичема Лазарда.
– Да, он, кажется, довольно прост. Его интересуют деньги, и только. Хотя… его отношения с Мэри Каплз несколько удивили меня.
– Вероятно, у супругов Каплз дела обстоят совсем скверно.
– Тут имеется загвоздка. Вы сказали, Каплз работал на «Озалид»?
– Так он сказал мне.
– Мы только что обсуждали американский филиал концерна «И. Г.», – напомнил Сазерленд. – В числе прочих компаний им принадлежат «Дженерал анилин энд филм», «Агфа», «Анско» и… «Озалид». «ГАФ» поставляла хаки и красители для военной формы, что обеспечило им доступ на все военные базы Соединенных Штатов. Все съемки военных учений проявлялись в лабораториях «Агфа» и «Анско», а все чертежи военных объектов печатались на множительной технике «Озалид».
– И вся информация прямиком поступала в Берлин?
– Фе‑но‑менальное нарушение элементарных правил безопасности, – отчеканил Сазерленд. – Но после Перл‑Харбора этому положили конец. «Очистили источники», как они говорят.
– И среди вычищенных оказался Бичем Лазард?
– Вот почему он переехал в Лиссабон. Работает он исключительно на себя самого. Сотрудничает не только с немцами, но среди них у него есть связи на высшем уровне, немцы ему доверяют…
– И американцы тоже.
– Похоже на то, – признал Сазерленд.
– Итак, поскольку Бичем и Хэл Каплз работали в филиалах одной и той же компании, следует допустить, что они могли быть знакомы и раньше?
– Точно мы этого не знаем.
– Вам известно, когда Каплз поступил на работу в «Озалид»?
– Мы запросили более полную информацию у американцев.