– С английской девушкой, которая работает в «Шелл» и живет в доме сеньора Уилшира?
– Да, с той девушкой. Скажешь ему, что видел, как они прошлой ночью вместе гуляли в Байру‑Алту, – продолжал английский голос. – Они любовники. Вот и все.
Четверг, 20 июля 1944 года, Управление службы безопасности, улица Антониу‑Мария‑Кардозу, Лиссабон
Анну отпустили в девять часов утра. Прямо от ворот управления Мередит Кардью повез ее к себе домой в Каркавелуш. Миссис Кардью проводила Анну в душ и дала ей что‑то из своей одежды. Анна во что бы то ни стало хотела явиться на работу. Ей требовалось чем‑то занять себя, так она сказала. О том, что она хочет попасть в Лиссабон в надежде увидеться с Карлом, она умолчала.
Вместе с Кардью она вернулась в город. До середины дня просидела за печатной машинкой, а потом принялась за перевод статей по физике из немецкого журнала «Естественные науки». Каждую минуту Анна поглядывала на часы, пока ей не показалось, что стрелки остановились.
Фосс сидел у себя в кабинете и тоже не сводил глаз с часов. Его часы показывали берлинское время – по настоянию фюрера во всех частях рейха действовало единое немецкое время, а потому сейчас и в посольстве, и в Растенбурге, в «Вольфшанце», близилось к полудню. Еще несколько минут, и полковник Клаус Шенк фон Штауффенберг поставит возле стола фюрера свой портфель, а может быть, он уже поставил портфель и теперь ждет вызова к телефону, ждет и молится, чтобы его вовремя позвали к телефону в диспетчерскую. Фосс подергал нижний ящик своего стола. Он не открывался, видно, что‑то заело. В ящике теперь лежал вальтер, подаренный польским полковником. С утра Фосс пронес оружие в кабинет, оно могло понадобиться, когда придет время брать посольство под свой контроль.
– Что‑то случилось, майн герр? – окликнул его Кемпф.
– Нет, просто косточки пора поразмять, Кемпф, – ответил Фосс. – А вы как, получше?
– Не то чтобы получше.
– Держались бы вы английских нянек, Кемпф.
– Благодарю за совет, майн герр. Постараюсь не забыть его в ближайший раз, когда выпью и сам не знаю как очнусь в порту Сантуш среди матросов, – проворчал Кемпф. – Вызову английскую няню на подмогу…
– Намек понял.
– Если вы хотите открыть этот ящик, майн герр…
– Да нет же, Кемпф, просто потягиваюсь.
– Я только хотел сказать, его надо пнуть хорошенько. Я уже имел дело с этим столом.
– Спасибо, Кемпф. Не нужен мне этот ящик. Давайте‑ка лучше почту просмотрим. Вы принесли новые письма?
Кемпф призадумался.
– Ступайте, Кемпф, принесите почту.
Фосс откинулся на стуле, пот сочился изо всех пор.
Пако лежал на кровати, туго свернувшись, коленками чуть не выдавливая глаза, слезы катились градом от нестерпимой боли в желудке. Вместе с полезной информацией англичанин подарил Пако бумажку в сто эскудо, и галисиец тут же поспешил в квартал Алфама, чтобы впервые за день поесть. И зачем он взял свинину? Свинину в такую жару! Почем знать, как долго это мясо провалялось на кухне? Эти повара с грязными руками, у них что угодно завоняет. Нужно было выплюнуть кусок, как только он почувствовал резкий привкус. Уксусом поливают испортившееся мясо, чтобы отбить запах. Всю ночь Пако не слезал с вонючего унитаза, все кишки из него вышли, рвота потоком хлестала изо рта. Когда вся еда и все соки из него вытекли и он превратился в плоский, ссохшийся пузырь, Пако заполз в свою постель и там до рассвета лежал, давясь сухой отрыжкой, а лихорадка тем временем выжимала остатки влаги из его тела, пожелтевшая простыня насквозь промокла.