Что он хочет услышать? Эр не считал нужным врать. Страха не было. Только тоскливое и тягостное ожидание окончания этой глупой игры. Сказать правду, что он не боится? Кто его знает, не уязвит ли это самолюбие убийцы? Эр промолчал. Когда-то он мог бы одной левой победить этого выскочку. Но те времена давно прошли.
– А ты смелый… – усмехнулся ликвидатор, приблизив лицо вплотную к лицу Эра. – Так что же ты продать-то хотел?
Голос его казался покровительственным. Рука убрала пистолет в кобуру.
Эр проследил за этим движением. Убивать не будут?…
Кажется, ему задали вопрос.
– Глаз, – ответил киборг. – Я хотел продать глаз.
– Хм, – ликвидатор пожал плечом, развязно потрепав его по щеке. – Очень глупо. У тебя есть, что можно продать гораздо выгоднее…
– Я не шлюха, – спокойно ответил Эр, стараясь увидеть за оранжевыми стеклами глаза собеседника.
Тот захохотал:
– Не шлюха? Да такие, как ты, на всё готовы ради пары капелек этого снадобья, детка! Ешё какая шлюха. Ещё какая…
Ликвидатор схватил его за шкирку и резким рывком заставил следовать за собой. Эр едва успел схватить со стола баночку с Топливом и судорожно сунуть её за пазуху.
Ликвидатор зашагал к выходу:
– Поедешь со мной. Я тебя сбагрю в одно милое заведеньице. Держатель его – мой давний знакомый. Работа на износ. Зато Топливом обеспечат.
Эр тихо и немного хрипловато проговорил:
– Почему?
– Что почему? – ликвидатор повернулся к нему, победно улыбаясь и блеснув ядовито-оранжевыми стёклами очков.
– Почему ты не убил меня? Почему ты хочешь куда-то там меня «сбагрить»?
– Хм, – ликвидатор наигранно задумался. – Знаешь, я убиваю без особых раздумий любого, на кого только укажет мой Мастер. Но всегда за какую-нибудь провинность. Неопытность карать смертью не вижу смысла. Ты ведь нездешний. Не знаешь, кто я такой. Не знаешь, где надо приобретать Топливо, чтобы не обидеть моего Мастера. За что тебя убивать? За то, что ты ещё как следует не освоился на новом месте?… Кроме того, «Паноптикум» принадлежит Мастеру Шаксу. Думаю, он не был бы против того, что такая талантливая шлюха, как ты, принесла ему дополнительный доход.
– Я не шлюха! – огрызнулся Эр чуть твёрже. Ликвидатор лишь усмехнулся и продолжил вещать, пока тащил свою жертву через забрызганный кровью и мозгами, заваленный трупами коридорчик:
– Итак, тебя надо немного просветить. Запоминай. Первое. Меня зовут Мёртвая Голова. У меня очень скверный и вспыльчивый характер. В частности, меня бесит, когда мой Мастер чем-то недоволен. Мой Мастер был бы недоволен, узнав, что я попросту отпустил какого-то голодранца, да ещё едва не совершившего сделку с нелегальными торговцами Топливом… Второе. Если я говорю – шлюха, значит, шлюха. Если я говорю, что сдам тебя в «Паноптикум», значит, сдам, а ты должен это принять как должное. И третье…
Они уже оказались на улице, рядом с массивным и вычищенным до блеска красавцем-байком, на боку которого скалился люминесцентный череп.
– Смотри, не вздумай благодарить меня за то, что я оставил тебе жизнь, – продолжил ликвидатор. – Поверь, это не от доброты душевной. Если хочешь знать, я действительно намеревался тебя пристрелить. Но, чёрт побери, живым ты более выгоден моему Мастеру!
– Хорошо, не буду благодарить, – согласился Эр.
Он посмотрел в оранжевые стёкла маленьких прямоугольных очков. Да, конечно. Если ты хочешь так думать, то думай. Строй свои логические цепочки, человек-машина… И всё равно спасибо тебе.
Они неслись на байке по мокрым улицам города. Огни текли мимо разноцветной рекой. Эр сидел позади ликвидатора, обнимая его торс, и ощущал, как в перетружденном сознании мечется шквал неуловимых, расплывчатых мыслей, а боль в теле разливается, как тёплое молоко. Но скоро всё кончится. Он сможет принять Топливо. Останется на какое-то время в этом пресловутом «Паноптикуме», а потом сбежит и найдёт себе нового Мастера. И кто знает, может быть, когда-нибудь сойдётся в поединке со своим странным другом-врагом по прозвищу Мёртвая Голова.
Глава 2
Это было совсем небольшое здание в шесть этажей, будто насмехающееся над понятием «архитектура». Неоновые картинки и вывески были расположены под разными углами, сияли с разной силой, некоторые мигали и искрили, но это, вне всякого сомнения, было нарочным. В целом «Паноптикум» производил впечатление вполне дорогого и несколько сумасшедшего заведения. В окнах – узких, широких, вытянутых, квадратных, с фигурными решётками или полностью стеклопластиковых, горящих бархатисто-красным, золотым или абсентно-зелёным, виднелись силуэты скучающих сучек – транссексуалов или просто парней в женском белье.
Некоторые из них сидели прямо на подоконниках, прислонившись к раме и свесив одну ногу наружу. Одна сучка – юноша с большущими силиконовыми грудями и кислотно-малиновыми взлохмаченными волосами, затянутый в красный латексный кэтсьют, – радостно пискнула: «Дэл!» И исчезла из окна. Мёртвая Голова едва заметно усмехнулся. Оставив байк на стоянке перед центральным входом (и совсем не заботясь о том, как некоторые стоящие тут же машины смогут потом отъехать), он бесцеремонно поволок Эра за собой.
– Привет, Дэл, – один из дюжих вышибал, лениво курящих на высоком крыльце, приветственно махнул рукой. Ликвидатор кивнул ему.
– Так тебя зовут Дэл? – спросил Эр, памятуя о прозвище своего хозяина.
– Я что, давал команду «голос»? – тот повернулся к нему, поджав губы. Оранжевые очки сверкнули, отражая буйство неоновых огней. Эр немедленно замолчал и сник.
– Потому что они мои друзья, – всё-таки ответил ликвидатор, таща киборга за собой. – А ты зови меня Мёртвая Голова, понял?
Они преодолели узкий холл, в котором немного давило на мозги гудение кондиционеров и сканеров. Сканеры отреагировали на дикрайзер Мёртвой Головы протестующим писком, но никто не появился на пути ликвидатора и не потребовал сдать оружие. Здесь все его знали.
И вот – перед ликвидатором и Эром раскинулось чёрно-малиново-зелёно-золотое царство порока, наркотического дыма и качающей сознание музыки. Общий зал имел два яруса – внизу располагался танцпол с несколькими круглыми подиумами для стриптиза, на которых у шестов извивались тонкие юные мальчики с невероятными причёсками и стеклянными от наркотиков глазами. «Когда-нибудь, – наверняка думал каждый из этих мальчиков, – у меня будет достаточно денег для полной операции, и тогда я сбегу отсюда и выйду замуж». Многие трансы в городе жили свободной самостоятельной жизнью, и даже находили подходящую пару. Но всё же их не называли женщинами. Каждую секунду мир доказывал им, что, как бы они ни кромсали своё тело, они остаются теми, кем родились.
«Паноптикум» вовсе не страдал от недостатка псевдо-женщин, желающих поработать в его стенах. Ходили слухи, что здесь могут помочь достать даже настоящую биологическую женщину, конечно же, за совершенно бешеные деньги.
Эр на минуту забыл о своей зависимости, разглядывая местную причудливую публику, расположившуюся на мягких кожаных диванах у стен, а также на втором ярусе, который снизу был не виден из-за мощных прожекторов и мигания стробоскопов, и на котором находились vip-кабинки.
Тем временем на Мёртвую Голову с писком налетело тоненькое создание с лохматой малиновой головой и повисло на нём, как обезьянка на дереве. Ликвидатор криво усмехнулся, похлопав создание по крепкой мальчишеской попке. Типичная сучка – денег хватило только на силиконовые груди.
Сучка жеманно затараторила:
– Ой, Дэлли, я так соскучилась, так соскучилась! Ты совсем забыл свою Карамельку! Плохой-плохой!
И картинно стукнула кулачком по широкой рельефной груди со светящимся в неоновом свете белым черепом.
– Прости, детка, много работы, – лениво отмахнулся от парнишки Мёртвая Голова, спустив его на пол. – Баркью у себя?
– А где ж ему быть? – сучка обиженно надула жирно накрашенные блестящие губки. И метнула на Эра цепкий взгляд прозрачных, как льдинки, глаз в обрамлении накладных ядовито-зелёных ресниц. Эр притворился, что с интересом разглядывает публику.