Если после всего этого я буду еще жив, то предприму необходимые шаги, с тем чтобы убедиться, что не сделал ошибки. Итак, хватит об этом. Я слишком долго не знал, куда следую, но всегда знал, что прибуду, я знал, что наступит конец долгому пути в потемках. Боже милосердный, какие полуправды! Неважно. Наступило время игры. И мне нелегко привыкнуть к этой мысли. Как прежде, меня окутывает туман. Однако на этот раз дело обстоит совершенно иначе, путь следования хорошо известен, и мизерны надежды пройти его до конца. Но я надеюсь, очень надеюсь. Что я делаю сейчас, теряю время или выигрываю его? К тому же я решил напомнить себе, вкратце, свое теперешнее состояние, прежде чем приступить к своим рассказам. Мне кажется, это ошибка. Слабость. Но я ей уступлю. С тем большим жаром буду играть потом. Вместе с описью мое состояние составит пару, так что эстетика на моей стороне, по крайней мере частично, ибо мне придется снова стать серьезным, чтобы суметь рассказать о своем имуществе. Таким образом, время, которое остается, делится на пять. На пять чего? Не знаю. Все делится, я полагаю, на само себя. Если я снова начну думать, то сделаю из своей кончины черт знает что. Есть что-то привлекательное, я бы сказал, в такой перспективе. Но я начеку. Последние несколько дней все кажется мне очень привлекательным. Вернемся к пяти. Теперешнее состояние, три истории, опись - итого пять. Следует остерегаться случайного антракта. Программа готова. Я не уклонюсь от нее дальше, чем понадобится. Хватит об этом. Я чувствую, что совершаю большую ошибку. Неважно.
Теперешнее состояние. Кажется, эта комната - моя. Другого объяснения тому, почему меня в ней оставили, я найти не могу. Все это время. Но если так повелела природа - другое дело. Хотя это маловероятно. С чего бы природе менять свое отношение ко мне? Лучше принять самое простое объяснение, даже если оно и не простое, даже если оно и не очень-то объясняет. Яркий свет не обязателен, чтобы прожить необычно, - хватит и слабого света тонкой свечи, если горит она честно. Возможно, я попал в эту комнату после смерти того, кто жил в ней до меня. Но вопросов я не задаю, больше не задаю. Эта комната - не больничная палата и не палата сумасшедшего дома. Это я чувствую. В самые разные часы дня и ночи я напрягал слух, но ничего подозрительного или необычного не слышал: всегда одни и те же мирные звуки, которые издают свободные люди, поднимаясь с постели, ложась в нее, занимаясь приготовлением пищи, входя и выходя, рыдая и смеясь, или вообще ничего не слышал, вообще никаких звуков. А когда я выглядываю из окна, мне становится ясно, по кое-каким деталям, что то место, где я нахожусь, - не дом отдыха, в любом смысле этого слова. Да-да, я нахожусь в самой обычной комнате, расположенной, судя по всему, в самом обычном доме. Как я попал в него - не знаю. Возможно, меня привезли на машине скорой помощи, да, безусловно, в какой-то машине. Однажды я обнаружил, что нахожусь здесь, в постели. Вероятно, я упал где-то без сознания, мне подсказывает это пробел в моих воспоминаниях, которые возобновились, как только я пришел в себя, в этой постели. Что же касается событий, явившихся причиной моего обморочного состояния, то вряд ли я мог предать их забвению, в данный момент, но они не оставили заметного следа в моем сознании. Впрочем, кто из нас не испытывал подобных падений? Они обычны после сильного опьянения. Я неоднократно развлекал себя тем, что пытался сочинить их, те самые бесследно пропавшие события. Однако развлечь себя по-настоящему мне так и не удалось. Но что самое последнее я помню, с чего бы я мог начать, прежде чем снова прийти здесь в сознание? Самое последнее тоже бесследно пропало.