"В открытое окно снова проник аромат, смешанный теперь с запахом влажной земли, погребенных костей, его обоняние обострилось, и его охватила ужасающая животная радость", - читаем мы в рассказе "Другая сторона смерти".
Одна из ключевых тем Гарсиа Маркеса: противостояние природы, стихии, с одной стороны, и цивилизации, культуры - с другой. И конечная победа первой из-за вырождения второй. В романе "Сто лет одиночества" природа постепенно отвоевывает у человека, беспомощного в мире ложной и лживой цивилизации, его дом и само его право на место на земле: "Они убирали только свои спальни, все остальные помещения постепенно обволакивала паутина, она оплетала розовые кусты, облепляла стены, толстым слоем покрывала стропила". Природа, не облагороженная культурой, - разрушительна, культура, не погруженная в природу, не вскормленная ею, - бессильна. Между тем у писателя все время угадывается - и только угадывается - закон, по которому культура может сомкнуться со стихией, а не поглощаться ею. И закон этот, видимо, состоит в том, что противоборство должно разрешиться лишь союзом, возможность которого, по Гарсиа Маркесу, можно лишь представить, но не увидеть, не осуществить.
Творчество Гарсиа Маркеса - это рассказ о страстях человеческих, (воля к власти, воля к любви, воля к смерти, воля к одиночеству), об их пагубности, их всесилии и красоте. На последних страницах "Ста лет одиночества" сквозь призму семейных воспоминаний последних отпрысков семьи Буэндиа подводится своеобразный итог рода: "Они слышали, как Урсула ведет битву с законами творения, чтобы сохранить свой род, как Хосе Аркадио Буэндиа ищет бесплодную истину великих открытий, как Фернанда читает молитвы, как разочарования, войны и золотые рыбки доводят полковника Аурелиано Буэндиа до скотского состояния, как Аурелиано Второй погибает от одиночества в разгар веселых пирушек, и поняли, что главная неодолимая страсть человека одерживает верх над смертью, и снова почувствовали себя счастливыми, уверившись, что они будут продолжать любить друг друга и тогда, когда станут призраками, еще долго после того, как иные виды будущих живых существ отвоюют у насекомых тот жалкий рай, которые скоро насекомые отвоюют у людей".
Роман Гарсиа Маркеса столь же полифоничен, сколь полифоничен роман Достоевского. С той лишь разницей, что если у русского писателя перед нами пусть обманчивое, и все же равноправие идей, то Гарсиа Маркес ввергает нас в мир равноправных страстей, равноправных друг перед другом и перед лицом вечности.
Всевластие природы, всемогущество страстей, неизбывность одиночества, предощущение Апокалипсиса - все это краеугольные камни творчества колумбийского писателя. И над всем этим - вера в то, что только человеческим теплом можно не столько преодолеть, сколько преобразить все это, во благо природе, человеку, народу, человечеству.
Творчество - это одиночество и любовь, по самой своей природе неразделенные. Одна из тайн творчества - способность творцов заманить джина в бутылку, то есть вместить всю необъятность мира, со всем его прошлым, настоящим и будущим, вкупе со вселенной своего внутреннего мира, в сжатые рамки одной или пусть даже нескольких книг. "Все мы творцы в той мере, в какой наша душа принимает участие в сотворении мира", - сказал как-то Герман Гессе.
Думаю, с Гарсиа Маркесом всем нам всё ясно: настаивая на пересотворении мира - ошибочно или нет, это каждый из нас решает по-своему - он всю жизнь участвовал и продолжает участвовать в сотворении мира. Но ведь и все мы - творцы в той самой мере, о которой писал Гессе и которую под стать своей душе явил миру Гарсиа Маркес.
ПРИМЕЧАНИЯ.
1. Гарсиа Маркес Г., Варгас Льоса М. Писатели Латинской Америки о литературе. М., 1982. С. 126.
2. Варгас Льоса М. Амадис в Америке // Писатели Латинской Америки о литературе. С. 314.
3. Земсков В. Б. Габриэль Гарсиа Маркес. М., 1986. С. 63.
4. Леви-Стросс К.