- Я избегал тебя, потому что должен был подумать, – нашёл оправдание Саске. – И я же здесь. Что тебе ещё не нравится?
- После сотни проигнорированных звонков, – напомнил Фугаку.
Накалённое молчание пронзило до самых сокровенных уголков души. Саске нервничал, но не хотел показывать этого, поэтому принял расслабленную позу в кресле, закинув ногу на ногу. Только его взгляд выдавал. Ещё не научился прятать волнение за чёрной пеленой, как это умел Итачи.
- Ты хочешь что-то спросить? – наугад поинтересовался Фугаку. После всей той правды Саске не мог оставаться равнодушным.
- Хочу, – подтвердил собеседник.
- Я перед тобой, – развёл руками отец, – прямой участник событий.
- Это правда, что вы хотите убрать Узумаки Наруто?
Открыто, не таясь по углам. Только так и нужно разговаривать. Не как Итачи. Теперь Саске было за что осуждать старшего брата. И отца. И Текку… Очень многих.
Фугаку приходилось подбирать слова. Не того склада он человек, чтобы на уничтожающий вопрос ответить определённым «да» или «нет».
- Пап, так это правда?
- Узумаки Наруто – это палец на спусковом крючке, – ожидаемый стиль ответа, – владея одной из самых крупных и престижных компаний, он способен потопить много фирм, держащихся наплаву благодаря поддержке корпорации. Что если задуматься, кто имеет право владеть такой силой.
- Конкретнее, пап. Мы не о компаниях говорим, а о жизни одного единственного человека.
- Итачи сказал тебе?
- Итачи отчаянно цепляется за свой рушащийся мирок.
- Так он сказал или нет?
- Да, сказал. Поэтому я пришёл к тебе. Мне надо знать правду, – Саске машинально изменил положение, отлепился от спинки, – я долго думал над последними событиями. И, знаешь, я начинаю понимать. Если бы Узумаки Кушина оставалась у штурвала, она бы потопила корпорацию?
Обратное утверждение, что всем своим видом продемонстрировал Саске.
- Узумаки Кушина была надёжной, – поправил Фугаку. – Методы её правления до сих пор себя оправдывают.
- Но она отказалась от слияния.
- Да.
- Поэтому должна была умереть?
- Слияние – это мощь, Саске. Только до конца объединившись с «Зум групп», мы оставили всех до последнего конкурентов за бортом. Единственный метод устранить угрозы со стороны.
- И раздавить их. Не так ли? А ещё это сыграло бы на руку гордости семьи.
- Саске, ты не мо…
- Что? Поэтому и Узумаки Наруто надо убить? Потому что он отнимет «Зум групп» и постарается уничтожить корпорацию?
- Никто «Зум групп» не отнимет, – отрезал Фугаку, – особенно подверженный эмоциями неопытный мальчишка.
- Так хотите вы от него избавиться или нет? – как последняя надежда на отрицательный ответ. Не могло быть, чтобы Учиха являлись настолько чудовищной силой. В ряде фильмов и книг такие люди называются злодеями и обычно терпят поражение от руки героя. Не может быть, чтобы героем был Наруто.
Молчание Фугаку окончательно развеяло сомнения. Он не подтверждал, но и врать не хотел, отрицая очевидное. А Саске так надеялся, что Итачи хоть на этот раз ошибся. И ни к чему было отцу заранее сглаживать позицию предысторией о двух компаниях, сцепившихся не на жизнь, а на смерть. Действительно, только слияние могло уладить вечный конфликт, иначе бы оба владельца ждали друг от друга подвохов. Поэтому Кушина и отказалась от заманчивого предложения. Или знала, как легко в будущем могут устранить от управления её единственного сына. Но вряд ли задумывалась, что из-за её предосторожностей его захотят убить.
- Саске, ты должен понять мою позицию, – попытался Фугаку.
- Я понимаю.
- Правда? Понимаешь, почему мы всё-таки не отказались от идеи слияния?
- Сказал же, что понимаю. Но если уж это так необходимо, почему бы вам не попытаться добиться согласия от Узумаки Наруто, чем сразу же его устранять?
- А ты считаешь, он бы не принял политики своей матери? Он бы не отверг того, за что она умерла, – Фугаку опасался упоминания факта, что они вообще не пытались разговаривать с наследником, но собеседник выделил другое:
- И как же вы теперь собираетесь решать проблему? Вряд ли захотите просто ворваться в дом Итачи.
- План всегда можно разработать.
- Но меня в вашем плане нет, – смутное подозрение, что только Фугаку против участия Саске.
- Поэтому тебе нужно отправиться за границу учиться, – Фугаку убедился, что его правильно поняли, и озвучил цели беседы.
- Что? – Саске словно проснулся.
- Ты не ослышался. Я выбрал для тебя самый престижный университет. Пять лет – достаточный срок, чтобы мы успели всё здесь уладить.
- Погоди. Теперь ты хочешь, чтобы я просто исчез?
- Нет. Я хочу, чтобы ты не оказался в центре событий.
- Разве я не имею права сам решать, чего я хочу от своего будущего?
- Я уверен, не того, в чём замешаны все мы, – Фугаку пропустил эмоцию, повысил голос. Неправильная реакция. Саске нужен непоколебимый ориентир, а не волнующийся отец.
- То есть, считаешь меня несмышленым? Ты и Итачи. Получается, я сам не способен отстоять свою точку зрения? – знакомая искорка несогласия, впервые вспыхнувшая при беседе с братом. Саске снова пытались указывать. Все они. Так кто же в самом деле заинтересован в том, чтобы у Саске не появилось собственного мнения?
- Я хочу блага для своих детей. Как любой отец, – поздно отступать. Фугаку держал повышенный тон.
- А Итачи ты тоже блага хотел? Зная, что он связался с вашим врагом?
- Итачи мне тоже сын. Он не послушал, поэтому находится в таком положении.
- Перестань, пап. Я уже увидел все перспективы. На дно я падать не собираюсь.
- Так что же выбираешь?
- Свободу, – подчеркнул Саске больше для торжественности момента. – Я предпочту стать президентом, чем прятаться по престижным университетам мира.
- Президентом? Ты считаешь, у тебя есть задатки президента?
- Кое-кто так считает. И мне этого достаточно.
Швырнул, не обдумав хорошенько. Только чуть позже, когда мчался от дома на байке, Саске начал себя проклинать. Громкое решение, брошенное ради победы в споре. Да, он не хотел уезжать на пять лет. Да, он не был согласен с убийствами. Да, он не так уж сильно метил в президенты. Но как отказаться от своих смелых заявлений теперь?
Фугаку долго таранил дверь взглядом. Ждал возвращения Саске, тогда бы они смогли продолжить разговор. Чем больше проходило времени, тем яснее становилось, какое мнение сформировалось у младшего сына. Он не услышал всего того, что хотели сказать отец и брат. Итачи, как бы глубоко ни застрял в дыре, действовал из лучших побуждений. Фугаку был благодарен ему, но не мог просто позвонить и помириться, начав с банальных извинений. Пути назад нет. Но был у Саске. У Саске, который счёл разговор законченным, хотя он только начался. Поспешность решений, недопонимание, потрясение – всё играло против. И больше не попросишь Итачи повлиять на брата. Саске не верит ни одному из них.
Скрипнула дверь. Фугаку поднял опущенный взгляд, ожидая узреть Саске. Тогда бы он вздохнул с облегчением. Тогда бы попытался подробно объяснить, чего ждёт от своих сыновей. Содействия. И не с кем-то другим, будь это даже близкий родственник, а с собственным отцом. Как можно дать своему ребёнку жизнь, основанную на крови? Особенно предположив, как будет ему плохо, если проснутся угрызения совести.
Он ошибся. Это была Микото.
- Это правда? – сходу спросила она, точно так же, как и Саске чуть раньше, наваливаясь на дверь спиной и удерживая ручку.
- Что «правда»? – уточнил Фугаку, больше ценящий определённость, чем догадки.
- То, о чём вы только что говорили.
- Микото, ты подслушивала?
- Это правда?! – повысила она голос, осекая возражения. Бесполезно отпираться. – Правда, что это вы убили Кушину?
Он не ответил. Понял, что теряет жену так же, как уже потерял Итачи и почти потерял Саске. Наверно, это расплата свыше за всё содеянное. Наблюдать за тем, как твои любимые люди падают в ту же пропасть – самое суровое наказание.