- Прости, – только и выговорил он по возвращении в автомобиль. Ожидал протестов и новой сцены, сопровождаемой волнами гнева и недовольства. Девушка промолчала. Покосилась на супруга – и промолчала, чем, в довершение всего, ввела Итачи в замешательство. В полном молчании доехали до квартала, пересекли дорожку проезда, миновали ворота и остановились перед домом, к проектировке коего Итачи сам руку приложил. Не хотел стандартных дизайнов – их пруд пруди – мечтал о чём-нибудь своём. То есть, только своём, единственном в мире, уникальном. И умело прикрывался маской деланного равнодушия, выслушивая догадки или намёки родичей.
Они продолжали сидеть, не собираясь делать первый шаг. Итачи это начинало раздражать, что тоже удавалось скрыть. Слишком необдуманно потёр пальцем за ухом, не глядя на девушку рядом. Готовился объявить о конце путешествия одним простым словом: «Приехали». И добавить стандартное завершение: «Чувствуй себя как дома». В принципе, так оно и есть. Жена и должна чувствовать себя как дома у себя дома.
Она отличалась от других девушек. Внутренним ли чутьём или опытом общения Шисуи сразу понял это, воспользовался шансом и завладел добычей. Кумико не улыбалась, не строила из себя ангела во плоти, не хотела обмануть Итачи искусными чарами. Все её чувства – в отличие от других, в превосходной степени – у неё на лице написаны, чудесным образом преображаясь в яркий огонь в глазах. Страсти во взгляде – вот чего не хватало благородным куклам в окружении Итачи.
- И чё? Это твой дом? – наконец подала голос девушка, отчего Итачи впервые показал внутреннюю битву, дёрнулся от неожиданности.
- Теперь и твой дом, – очень поспешно Итачи взял себя в руки, – ты не смотри на него, как на дворец, можешь…
- Да уж, – бесцеремонно перебила супруга, похоже, ничуть не удивившись, – я ожидала побольше после того, как вы с Шисуи хвосты распушали.
Она фыркнула. Не веря в реакцию девушки, которая, по всем правилам, должна была восхищаться и робко отводить взгляд, Итачи сам едва не продемонстрировал сию эмоцию. Успел ограничиться оттенком любопытства в выражении лица. Объяснение Кумико последовало незамедлительно:
- Я думала, у тебя хоромы, как в Букингемском дворце, аллеи освещённые, статуи с фонтанами, а это… да у меня и покруче…
И замолкла.
- Что «покруче»? – ухватился Итачи.
- Покруче фантазии, понял? – словно огрызнулась она. Снова ощетинила острые иголки. Впервые с их встречи Итачи захотелось пригладить их.
- Мне казалось, у тебя была не слишком сладкая жизнь, – попытался втянуть в разговор супругу, – зачем ты собиралась улететь из страны?
- Зачем надо, – снова отвергла сочувствие девушка.
- Почему ты так враждебно настроена?
- А ты был бы счастлив, если бы тебя силком потащили под венец с незнакомым мужиком?
- Ну, у меня ситуация примерно такая же: силком, но не с мужиком, а с незнакомой женщиной.
- Хочешь сказать, ты – самая несчастная сторона? – она опять злилась. И причины злости Итачи отлично понимал. Лишь бы удалось поладить сегодня вечером. Может, умаслить Кумико вкусным ужином и романтической обстановкой? А вдруг она сочтёт это намёками на супружеские обязанности? Вряд ли захочет в первый же вечер.
Итачи подавил вздох, ибо поймал себя на мыслях иного, довольно предательского характера. Он принимал положение вещей и уже начинал считать само собой разумеющимся теперешнее своё положение. Увидеть Кумико в объятиях – не так уж фантастично. Это значит, Итачи заготовил шаблон примерного поведения мужа заранее? Или чары спутницы умудрились пробить заслон? Итачи более внимательно присмотрелся к супруге, не скрывая явного интереса. Да какие там чары! Она ни разу не прибегала ни к одной типичной женской уловке. Открытая, дерзкая, уверенная…
- Чего вылупился? – вовсе не женственно рыкнула Кумико, хватаясь за рычаг открытия двери.
- Хочу познакомиться с тобой поближе, – раз теперь они в одной лодке, то и увиливать не стоит.
- Как «поближе»?
Она удивилась? Как можно удивляться в такой ситуации? Это же вполне обычное желание любого нормального человека.
Нет, встревожилась, чем вызвала улыбку Итачи.
- Не настолько, – он поспешно развеял её сомнения.
Или настолько?
- Тогда я пойду, – она открыла дверцу.
- Дверь заперта, – предупредил Итачи без задней мысли.
- А кто говорит, что я к тебе пойду?
- То есть?
- То есть, сойдёмся на том, что это была одна большая ошибка. Я должна лететь в…
- И речи быть не может, – ужесточил тон Итачи, спешно перегибаясь через Кумико и захлопывая перед её носом дверь. В процессе сего компрометирующего жеста она ни разу не дрогнула, не сочтя это грязным домогательством и посяганием на личную территорию. Похоже, вообще не подумала о находящейся в опасности женской невинности.
- Ты же говорил, что тоже не в восторге, – принялась объясняться девушка, – в чём проблема? Ты продолжай жить как жил, а я…
- Одно из условий брачного контракта, добавленное лично Шисуи, гласит, что мы должны прожить вместе не меньше трёх лет, – доходчиво разъяснил Итачи.
- Как трёх!!! – пришла в ужас Кумико. Только внезапная паника вряд ли имела привычные истоки.
- Ты не ознакомилась с условиями? – уточнил Итачи рассудительным тоном и живо пришёл к выводам. – Так, давай сюда свой паспорт, – потребовал он, вновь становясь жёстким, холодным незнакомцем. Протянул руку раскрытой ладонью вверх.
- Зачем? – она плотнее прижала сумочку к груди.
- Я должен быть уверен, что ты не сбежишь по-тихому.
- Эй, это насилие! Это похищение!
- А кто сказал «да» перед свидетелями и поставил подпись под моей? – расчётливый натиск, призванный разбить контрнаступление противника.
- Сделала это, потому что… – тягостная пауза. Девушка могла привести исчерпывающий довод – Итачи это видел – но всё равно не выставила его перед собой несокрушимым щитом.
- Потому что?.. – поторопил вновь возгоревшийся любопытством Итачи.
- Потому что! – упрямо закончила она, ставя жирную точку. В её ярком взгляде читался вызов, растапливающий последние капли неприязни.
- Если нет слов, то дай сюда паспорт. Я даже готов избавить тебя от волокиты и сам походатайствовать о смене фамилии.
- Кто сказал, что я хочу её менять? Тронешь фамилию – и я за себя не отвечаю!
Паспорт она отдавать не собиралась, отлично осознавала, что тем самым лишится возможности тихо уйти. Оставался единственный шанс забрать подскочивший в цене документ – сыграть на её чувствах, использовать неожиданность, ударить с тыла.
Не слушая дальнейших препирательств, Итачи вцепился в запястье Кумико, зная, что слабый захват её не остановит, дал лишь секунду на размышления, о чём едва не пожалел, потому что ярость в голубых глазах вскипела просто до невероятных размеров ядерного взрыва.
Хотел просто обезвредить, сломить сопротивление, очистить себе путь для захвата вражеской реликвии. А неожиданно почувствовал необъяснимый азарт, потребность по-настоящему одержать победу. Не временную. Истинную.
Поцелуй получился чуточку более страстным, чем рассчитывал Итачи. Сам удивился, откуда в нём столько рвения. Вероятно, врождённая семейная черта – всегда над всем и всеми брать верх. Кумико не отвечала, но и сопротивляться начала не сразу. Опять удивилась? А что, в принципе, удивительного в естественной тяге противоположных полов друг к другу?
Она пришла в себя несколько быстрее, чем Итачи рассчитывал. И сила её не ограничивалась слабыми попытками оттолкнуть партнёра от себя. Если бы Итачи не подозревал нечто подобное, пострадал бы затылок от удара о дверцу со своей стороны.
- Сволочь, – одним убийственным словом выплюнула девушка.
- Извини, я не могу растрачивать время на борьбу с твоим упорством, – Итачи продемонстрировал чужой паспорт в руках и поспешно покинул салон авто.
Девушка запоздала с ответной реакцией. Вместо погони и беспочвенных обвинений она сунулась в сумочку, словно не веря в исчезновение документа, перерыла, казалось, всё содержимое, непрестанно чертыхаясь и чуть ли не засовывая внутрь голову. Наконец она убедилась, что в руках мужа именно её паспорт. И вот тут Итачи спасовал. С таким напором Кумико не постесняется применить более радикальные меры. Он первым двинулся ко входу, не смея поворачиваться к преследователю. Слышал металлический хлопок дверцы, звук быстро приближающихся шагов, сердитое дыхание наконец. Но другое чувство не покидало до самого финала путешествия в холле дома: он не должен оглядываться до финиша, обозначенного у барной стойки в отделении большой кухни.