– Юлька! Только попробуй! – Олень Лёха выворачивал голову назад. – Я не шучу! Ммм…
Хасак все-таки надел на гневную морду сумку с зерном:
– Ешь!
– Посол ты, … Мм!..
Олень тряс головой, силясь сбросить намордник.
Биргейл призвал всех к вниманию.
– Под сидениями ваши походные сумки, – сказал он. – Запас еды и пития на два дня. И вот эта милая вещь.
Он показал шарообразный камень синего цвета.
– Это ваш самый главный друг, – усмехнулся помощник, потёр камень и бросил его на землю.
Вспыхнуло яркое синее пламя.
– Костер без дыма и дров, и яркий свет в случае необходимости. Степень яркости и тепла зависит от того, насколько сильно сожмете.
Биргейл сдул пламя, подбросил камень и, поймав, сжал пальцами. Площадку озарила яркая вспышка.
– Твою налево!… Нам ещё и ослепнуть! – разорались олени.
– Всё, всё, – засмеялся Бергейл, – как вы не охрипли до сих пор?
Помощники подошли к экипажам. Радэй взял Юлю за руку.
– Вам кое-что понадобится, – улыбнулся он, и с этими словами поцеловал девушку в губы, при этом шепнув: – Эль…
– Что это значит? – удивлённо спросила она, но в этот момент почувствовала: тепло просочилось сквозь губы и прошло прямо в голову. Мысли приятно закружились. И вдруг что-то исчезло… Зато появилось знание того, что оленя, запряжённого в сани, зовут Лейт, а того бунтаря, воющего с гномами – Анхар, а девушки рядом – Катари и Мари, потом Талаэль с оленем Касмеем.
– Что ты сделал? – удивлённо спросила Эль.
– Я верну тебе имя в рождественском городе, – улыбнулся Радэй. – До встречи, госпожа.
Такие же изменения осознали все. Воспоминания и чувства остались не тронутыми, а вот имена исчезли из памяти, заменённые поцелуем.
– Это зачем? – спросил Анхар.
Биргейл смерил самого большого оленя самым насмешливым взглядом.
– Если не выполните миссию, останетесь в нашем мире навсегда. Тогда ваши старые имена вам не понадобятся, как и старая память. Мы сотрём всё.
Эльфийки и олени замерли, как один.
Помощник сразу предупредил:
– Если кто-то сейчас начнёт орать, лишу человеческой речи до самого рождественского города, я серьёзно.
Олени шумно выпустили воздух, набранный для возмущения.
– Занять места! – приказал Биргейл.
Гномы, занявшие место кучера в санях, весьма недвусмысленно взмахнули хлыстами и взялись за вожжи.
– Только попробуй! – понеслось по площадке. – Сучок, ты и так мелкий, сейчас вообще исчезнешь!
Пару глухих ударов копытами цели, видимо, не достигли, но прозвучали гневно. Лейт скосил на гнома глаз, злобно оглядел его.
Хасак не смутился, только спросил:
– Сам поедешь или подтолкнуть?
Толкаясь и продолжая материться, олени потянулись к дороге.
– Гномы! Заткните эти долбанные колокольчики!
– Колокольчики возвещают светлую радость.
– Задрали! Вырубайте!
– Так положено! Они должны звенеть!
– Заразы!
Помощники проводили взглядом удаляющиеся сани и повернулись к Духу Рождества.
– Худших кандидатур я ещё не видел, – сказал Биргейл. – Неужели так изменился мир по ту сторону?
Свет фонарей превращался в далёкие огоньки, исчезая во тьме.
Помощники засмеялись:
– Будем надеяться, они хотя бы доберутся до города.
* * *
Сани катились по сверкающему снегу. Тёмное небо делало его синим, как и саму ночь, а мороз украшал, словно рассыпанная пыль серебра. В новой эльфийской одежде холода совсем не чувствовалось. Белые шубки укутывали девушек теплом.
Олени, наконец, успокоились, так что тишину рассекал только звук скользящих саней. И колокольчики гномы все-таки сняли.
Путь шёл не быстро, но, похоже, такая скорость была запланирована, а спорить с гномами – занятие безнадёжное. Дорога вышла из леса и повернула вдоль его кромки. С правой стороны раскинулось лунное поле и неровные линии возвышений вдалеке.
– Хасак, – позвала Эль, – что это?
Гном обернулся:
– Пещеры барсов.
– Кого?
– Больших белых кошек. Но их нет.
– То есть?
Гном пожал плечами:
– Барсы давно ушли с этих мест.
Эль очень внимательно смотрела в поле.
– Они раньше нападали на наши колонны, но Дух Рождества приказал им не появляться…
Конец ознакомительного фрагмента.