- Это была одна пусковая, а у меня их двенадцать - и все заряжают прямо сейчас. Я больше не подставлю ни одного из моих людей под огонь. Сегодня было достаточно смертей, но клянусь, я испепелю вас заживо, если вы не сдадитесь через десять минут.
...Спустя восемь минут Капитан Сандерс капитулировала вместе с шестью десятками танкистов, саперов и пехотинцев из состава 3-го батальона 587-го федеративного тяжелотанкового полка 5-й ПБК Круцисских Улан. Хмурые пехотинцы учебного батальона конвоировали пленных в автобусы, пока санитары занимались раненными. Сандерс оказалась офицером разведки батальона, она носила длинную рыжую косу. Чжоу передали ее просьбу о встрече, но санг-вей отклонила ее.
- В этом нет необходимости. Соберите все, что мы сможем использовать, остальное - сжечь и подорвать. Мы возвращаемся в Дангхунг. Нонгмин, распорядитесь, - Чжоу села на осыпающийся бруствер КП. Только сейчас она заметила, что все еще носит кевларовый шлем.
Адъютант удалился выполнять приказание. У Чжоу было немного времени подробнее изучить сводки. В них было мало утешительного - меньше всего досталось артиллерийской роте, но и та потеряла два "Лонг Тома", ракетную самоходку и два десятка раненными при трех убитых. В остальных подразделениях потери доходили до пятидесяти процентов наличного состава людей и техники. Вдобавок, боеприпасы для тяжелого оружия были почти исчерпаны. Захваченные на северном берегу трофеи были внушительными, но после уничтожения моста не было никакой возможности их вывести. Так что по большому счету боевая группа представляла собой толпу измотанных легковооруженных пехотинцев.
А с другой стороны - все-таки живых и боеспособных пехотинцев. Чжоу захлопнула блокнот. К черту все, проблемы завтрашнего дня могут немного подождать. Елена вылезла наружу, намереваясь осмотреть поле боя.
Прибывшие из Дангхунга механики копошились вокруг брошенной техники, извлекая боеприпасы, вооружение и все, что могло хоть как-то пригодиться. Пехота и немногочисленные танкисты занимались добычей поменьше, деля между собой пожитки экипажей. Голоса веселые и возбужденные - несмотря на потери, победа есть победа. Солдат живет сегодняшним днем и предпочитает не думать о мертвых.
И тебе тоже стоит этому научиться, черт возьми!
Специальные команды собирали тела погибших в грузовики. Никто не делал различия между капелланцами и федералами, все тела будет осмотрены в морге Дангхунга, а потом захоронены на городском кладбище. Все, кроме одного.
Внимание Елены привлекла группа офицеров учебного батальона, стоявшие неподалеку от подбитого "Мирмидонца". Они стояли кругом, плечо к плечу, все еще увешанные подсумками и амуницией после тяжелого боя. В центре между ними - замшелый валун и свежесрубленный столбик с выжженными на дереве иероглифами. Между последней добычей и последним прибежищем Вэйшенга было не больше десятка шагов.
Чжоу подошла к могиле. Пехотинцы расступились, без лишних слов освободив место в общем круге. Хмурые лица, глаза опущены вниз. Адъютант, единственный с сержантскими лычками из присутствующих, держит в руках каску с оплавленным выстрелом лазера козырьком. Кто-то раздал сигареты из пачки с красной пагодой.
Мы сражались вместе всего четыре дня, а я успела к тебе привыкнуть, ворчливый старик... Чжоу почувствовала, как к горлу подступают слезы. Чья-то рука легла на плечо в знак молчаливой поддержки.
- Прощайте, сао-шао. Удачной дороги.
Адъютант повесил каску на столбик с простой надписью "Сао-шао Вэйшенг".
Дангхунг
Капелланская Конфедерация
Каприкорн III
Марка Сарны
Федеративные Солнца
2 июля 3068, 23:00
Чжоу сидела за столом и отупело рассматривала свои руки с обломанными ногтями. Кажется, уже минут 10 кряду.
После возвращения в Дангхунг навалилось столько дел, что утренний бой вспоминался едва ли не как благословенное и умиротворенное время. Наводишь себе "Лонг Томы", да пригибаешь голову от пальбы федералов - подумаешь.
Нужно было организовать срочный ремонт и перевооружение техники, насколько позволяли запасы. Разместить полторы сотни раненых, из которых треть могла не пережить ночь - потому что хирургов и реанимационных команд катастрофически не хватает. Поместить пленных под охрану, провести допросы, обработать первичные разведданные, полученные из захваченных бумаг штаба батальонной группы. Все это свалилось на Чжоу и Нормана Ли, единственных работоспособных старших офицеров в Дангхунге. Мэйлинь, насколько возможно помогала им, взяв на себя госпиталь и часть хозяйственных нужд.
Возбуждение боя отпустило быстро, оставив опустошение и апатию. Елена боролась с усталостью лошадиными дозами дрянного кофе а-ля Нонгмин, и какими-то таблеточками, которые ей дал врач учебного батальона (девушка даже не потрудилась спросить, что она пьет). Но с каждым часом становилось все хуже.
В полдень поступила информация, что Вильсон капитулировала - таким образом, они остались единственным армейским подразделением на Каприкорне, не сложившим оружия. По иронии, чтобы взять их сейчас хватило бы одной свежей роты. Чжаньчжэн де гуани взяли под наблюдение все окрестные дороги и подняли на уши всю сеть осведомителей, но в радиусе тридцати километров никакой активности противника не было. По всей видимости, федералам пока хватало забот с оккупацией Даоляня и капитуляцией Вильсон, и охотится за недобитками было некому.
Когда главные вопросы были решены солнце уже давно село. Перепоручив все второстепенные дела подчиненным, Чжоу отправилась на поиски места для отдыха. Как-то само собой сложилось, что штаб ее маленькой армии разместился в пожарном управлении, так что Чжоу пришлось довольствоваться каким-то незанятым помещением на втором этаже - кажется, это была комната отдыха. Во всяком случае, тут был просевший диван и небольшой стол. Через стенку находился конференц-зал, но он слишком напоминал о Вэйшенге - мысль обосноваться там на ночь показалась Чжоу кощунственной. Первый этаж в качестве места для отдыха категорически не подходил: в устроенном там госпитале с присущей ей энергией хозяйничала Мэйлинь.
Однако стремление выспаться натолкнулась на внезапное препятствие.
Секундная стрелка медленно ползла по циферблату наручных часов. 23:02... 23:03... интересно, наступит ли 3 июля? Елена боялась закрыть глаза. Перспектива заснуть сейчас и проснуться снова 2 июля ужасала до глубины души. И что тогда? Вставить себе пистолет в рот? Не такая уж безумная затея, чтобы снова не переживать этот день.
Так что Елена сидела за столом и таращилась на свои руки с обломанными ногтями. Вот уже 10... нет, 15 минут.
- Можно?
Чжоу вздрогнула и развернулась на голос. На пороге стояла Мэйлинь с двумя дымящимися чашками в руках. Короткие камуфляжные штаны сменила удобная юбка в складочку, на плечах солдатский китель с закатанными рукавами.
- Я правильно догадалась, что ты не спишь, джанши, - партизанка улыбнулась уголками губ и прошла в комнату, - принесла тебе кофе.
Чжоу поблагодарила небеса за появление собеседника. Хоть ненадолго отгонит жутковатые мысли про грядущую ночь.
- Прошу, просто Елена. Кофе? - Чжоу принюхалась.
- Я видела, что готовит твой адъютант. Можешь считать это актом милосердия.
Елена нервно рассмеялась и приняла горячую чашку. Мэйлинь подошла к окну и глядела на ночное небо, прихлебывая кофе.
А может, рассказать ей? Даже Фэнг поверил в свое время...
- Я... я боюсь заснуть... - Елена начала тихо и неуверенно.
- Что? - Мэйлинь не расслышала и подошла ближе.
- Боюсь проснуться... и что... и что снова будет... - горячие слезы катились по щекам. Силясь закончить фразу, Чжоу подняла голову и встретила теплый, сочувственный взгляд бездонных черных глаз.
"И снова будет 2 июля", хотела она продолжить, но поняла, что ревет в голос на груди у Мэйлинь. Стыд-то какой! От этой мысли она разревелась еще сильнее...