– Все гораздо проще – они переориентировались на теневые структуры. А если выражаться не столь витиевато, – занялись самой банальной уголовщиной. Так сказать, "чекисты в законе". И это очень опасно, тем более что уголовщину они сочетают с политической деятельностью, направленной на дестабилизацию общества.
– И у вас есть доказательства?
– Увы. Будь у меня доказательства, то я уж, поверьте мне, не сидел бы сложа руки. Они профессионалы и улик не оставляют. Но едва я начал свою деятельность на ниве частного сыска, то сразу ощутил их присутствие и железное противодействие при малейшей попытке копнуть чуть глубже обычной мелкой преступности и "бытовухи".
– Кто бы мог подумать! – воскликнул доктор и в волнении плеснул в чашку чуть не половину содержимого своей скляночки.
– Да, да, – уверенно продолжал Дубов, – они сплели целую сеть, покрывающую весь Кислоярск, а может, и не только. И в ее центре сидит некто Феликс Эдуардович Железякин – в не столь давнем прошлом глава местного отделения КГБ, а в настоящее время совладелец ряда предприятий общепита. Но общепит, конечно, только для отвода глаз.
– И неужто наши правоохранительные органы не могут взять его за задницу? – изумился Серапионыч.
– Ах, доктор, как вы наивны, – невесело усмехнулся Василий. – Его люди сидят и в правоохранительных органах, и, подозреваю, даже в органах власти вплоть до президентской администрации, так что любая попытка борьбы с ними изначально обречена на провал. Да, Владлен Серапионыч, не в добрый час наступили вы на эту злополучную дискету...
Тут раздался звонок в дверь.
– Странно, кто бы это мог быть? – пробормотал Дубов и, нехотя встав из-за стола, отправился к двери. Серапионыч между тем подлил себе чаю, не забыв, разумеется, о скляночке.
На пороге стоял невзрачный господин в черном пальто, шляпе и длинном клетчатом шарфе.
– Ну, заходите, раз пришли, – предложил Василий. – Вы по какому делу?
– По личному, – коротко ответил незнакомец, проходя следом за хозяином на кухню. – А, господин доктор, и вы здесь? Прекрасно...
– Что вам угодно? – несколько удивленно спросил Василий. – Похоже, вы знаете и меня, и Владлена Серапионыча. Хотелось бы узнать ваше имя.
– Феликс Железякин, – горделиво представился гость. – Может, слыхали о таком?
– Если не ошибаюсь, это что-то связанное с бывшими органами? – как бы не очень уверенно предположил Дубов.
– Не ошибаетесь, – ухмыльнулся пришелец. И, без приглашения развалившись на табуретке, заявил: – Вы встали на моем пути, а это еще ни для кого добром не кончалось!
– Что значит встали на пути! – возмутился Василий. – Я выполняю свой профессиональный и гражданский долг, а если вас что-то не устраивает, то это уж, извините, ваши заботы.
– Я вас предупредил, – высокомерно процедил Феликс, – а дальше пеняйте на себя.
– Послушайте, что вы себе позволяете! – не выдержал доктор. -Врываетесь в чужой дом...
– Погодите, Владлен Серапионыч, – остановил его Дубов. – Я, разумеется, благодарен вам, Феликс Эдуардович, за ваши предупреждения, но и со своей стороны должен вас предупредить, что на вашем, как вы выражаетесь, пути стою не один я и даже не мы вдвоем с доктором, а вся наша демократическая общественность...
– Только не надо разводить демагогию, – злобно ухмыльнулся Феликс. -Мы с вами не на комсомольском собрании.
– Ладно, давайте по делу, – согласился Дубов. – Вы были столь любезны, что лично пришли меня предостеречь. Я буду с вами столь же откровенен. Мне многое известно о ваших художествах. Не буду напоминать о шантаже, вымогательстве, торговле наркотиками – но вы ведете и откровенно антигосударственную деятельность.