Перед моими глазами пошли цветные круги.
Я задыхался.
Собрав всю свою ненависть в одном единственном, последнем броске, я изловчился и пнул вампира босой ногой ниже пояса…
Согнувшись пополам, он отчаянно завопил, зажимая ушибленное место обеими ладонями.
Покачнувшись, я осел на пол. По лицу текла кровь…
Все так же отчаянно завывали сирены, но за их ревом уже слышался внизу какой-то подозрительный шум.
Я поднялся с колен и, качаясь из стороны в сторону, словно пьяный, медленно подобрался к скрючившемуся, упершись лбом в прилавок, и стонущему от боли противнику.
По дороге я сорвал подвернувшийся под руку узкий ремень из змеиной кожи.
– Могу посоветовать… неплохой… аксессуар… – прохрипел я, стирая с лица кровь и нагибаясь к врагу. Накинув ремень ему на шею, с силой стянул его. – Зачем?.. Зачем… ты… обращал их?
Вампир попытался освободиться, но я только еще сильнее стянул на его шее ремень.
– Ответь! И… и будешь жить.
Проклятье! Я не хотел его убивать…
– Пошел т-ты… с-сук… – он не договорил. Взяв его одной рукой за волосы, я, неуверенно покачиваясь, поднялся на ноги и, потащив его следом, с силой приложил вампира переносицей о край прилавка.
Мой противник взвыл от боли.
А в следующий миг что-то сверкнуло в его взметнувшейся руке, и острая боль пронзила мой бок… Я выпустил ремешок, стягивавший шею вампиру, и, хрипя в бессильной ярости и скаля клыки, повалился навзничь.
Из-под ребра торчал острый осколок зеркала…
Горячая кровь, толчками бьющая из раны, быстро пропитывала облепленный стеклянной крошкой свитер.
Мир поплыл у меня перед глазами, медленно кружась в кроваво-красном вихре…
Захлебываясь собственной кровью, мой враг издал победный вопль и, подхватив с пола давешнюю штангу от вешалки, занес ее над моей головой.
Я смотрел, как медленно-медленно он заносит свое орудие, как пожирает меня безумными красными глазами, как кашляет, брызгая кровавой пеной, и покачивается, едва держась на ногах…
А затем грянули выстрелы. Автоматные очереди заглушили вой сирен сигнализации.
Пули буквально изрешетили моего врага, забрызгав стены, прилавок и пол его черной кровью, отбросили вампира на пол…
Он судорожно вцепился рукой в висящий возле самого зеркала темный костюм, потянул его на себя, сорвав всю конструкцию, повалился на пол, и, накрытый целой грудой попадавших с вешалки костюмов, коротко всхлипнул и затих.
– А костюмы ты выбирать не умеешь… – прохрипел я.
Злобно сплюнув, я попытался встать, но засевший в боку осколок заставил меня взвыть от боли, едва пошевелившись.
Надо мной кто-то склонился… В кровавом тумане я с трудом различил озабоченную физиономию Игоря, затем взъерошенного Тибета.
Они подхватили меня под руки, помогли сесть.
Подоспели медики – блондинка в строгих очках и паренек-оборотень с серебристым чемоданчиком в руках. Разложив прямо здесь, на полу, свой чемоданчик, они принялись за мой бок.
Мимо сновали спецназовцы КБСК в черных комбинезонах с автоматами наперевес.
Остановился, пристально разглядывая происходящее, широкоплечий мужчина с короткой бородкой и горящими глазами и совершенно нечеловеческой, звериной пластикой – Шатун, личный помощник шефа и глава Семьи Медведя.
Мне помогли встать на ноги.
В боку, перевязанном и обработанном травяными мазями Лесного Клана, чуть покалывало, но это ни в какое сравнение не шло с той болью, что я испытывал совсем недавно.