Марина, бывшая Мишина жена, тоже пришла на похороны, перебросилась парой фраз с генералом. Глянула на меня удивлённо, подошла и сказала единственное слово:
-Соболезную!
-Спасибо! – ответила я, натянуто улыбнулась.
Долго задерживаться она не стала: просто постояла у гроба. Маленький ребёнок нуждался в заботе и внимании. Попрощалась с генералом и уехала, не дожидаясь окончания похорон…
А я, подойдя к гробу, смотрела на Мишу. Он тихо лежал , будто спал. Черты лица немного заострились: скулы выделились резче, высокий лоб стал, как будто, ещё выше. Рыжеватые волосы были зачёсаны назад. Я погладила его по волосам, по лицу - холодному, словно мрамор. Не удержалась, наклонилась над ним, поцеловала его ледяные губы. Совсем ещё недавно они были такими горячими, жадными до поцелуев!
Слёзы невольно покатились по щекам, упали на его лицо. Я осторожно стёрла их ладошкой, чувствуя на себе тяжёлый генеральский взгляд …
После похорон я подошла к Косте:
-Спасибо, что сказал о Мише добрые слова! Как в «Пятницком» дела?
-Ирина Сергеевна, всё нормально! – успокоил меня Щукин.
-С Ткачёвым что?
-Он отстранён от работы, сдался сам, сотрудничает со следствием. Вину признал. Миша такую версию крепкую подкинул – никто не подкопается! - Щукин смотрел на меня преданными глазами.
-Вот и ладно! - улыбнулась я.
-Ирина Сергеевна! А Вы когда в отдел вернётесь?
-Не знаю, Костя. Выпишут – я, наверное, ещё дома на больничном побуду некоторое время. У меня и отпуск неиспользованный есть. Мне в себя прийти надо. Тяжело очень.
Он понимающе кивнул.
Лена жалостливо смотрела на меня:
-Ир, держись, ладно?
Если бы не она, я бы, наверное, с ума сошла. Измайлова взяла на себя обязанность бывать у меня в больнице по вечерам. Пыталась расшевелить меня, чтобы я не кисла, оплакивая свою безвозвратную потерю, а приводила чувства и мысли в порядок, настраивалась на рождение малыша. Я была благодарна подруге: -Лена, спасибо!
-Да, ладно. Хочу понянчиться с твоим маленьким Мишкой! Раз самой не довелось, - улыбнулась она.
-Лен, не переживай! Может, ещё наладится всё?
Она вздохнула:
-Дай Бог, чтоб наладилось!
Автобусом нас довезли до кафе, где был заказан поминальный обед…
От кафе мы медленно шли по заледеневшей дорожке. Я , то и дело, оскальзывалась на своих зимних сапогах. А потом и вовсе поскользнулась так, что едва не упала. Чьи-то сильные руки сзади бережно поддержали меня. Я была искренне благодарна. Обернулась, чтобы эту благодарность выразить. И замерла на полуслове, потому, что столкнулась с …генералом Грачёвым. Он неприязненно посмотрел на меня, выдал: -Не стоит благодарностей! Убьёшься, пока до дома доберёшься, - кивнул на мои скользкие сапоги, - Держись крепче! - подхватил меня под руку и повёл к своей машине.
Лена удивлённо открыла рот, остановилась. Савицкий вопросительно посмотрел на неё:
-Ты чего?!
-Ром, генерал Грачёв Иру забрал.
-Ну и что?- пожал плечом Савицкий.
-Как, что? У них разборки сейчас будут. Точно, тебе говорю!
Я и слова сказать не успела, как Грачёв затолкнул меня в салон своей служебной машины, на заднее пассажирское сиденье, сам сел рядом со мной, скомандовал водителю:
-Володя, адрес помнишь, куда машину Ирины Сергеевны отгонял? Едем туда!
Тот кивнул:
-Понял!
Грачёв обратился ко мне:
-Поговорить надо!
-Я Вас слушаю.
-Вот-вот, слушай! Не захотела тогда выслушать, выгнала меня!
-У меня был приступ тошноты. Я не хотела, чтобы Вы это видели.
-Так, значит, Мишка не соврал? Ты беременна?
-Да.
-Будешь рожать?
-Обязательно! Миша очень хотел этого ребёнка.
Генерал вздохнул:
-Жаль, что он его не увидит.
У меня опять невольно слёзы потекли. Я торопливо достала платочек, утёрла мокрые щёки.
«Нет, я не буду плакать!» - подумала я.
-Гордая! Хочешь плакать, а не плачешь. Миша просил похлопотать за тебя! Помнишь, ты судьёй переводилась? Есть вакансия в том же суде. Предшественник твой зарвался совсем: в наглую торговаться начал. Пришлось его приструнить. Слетел с хлебного места. Пойдёшь вместо него?
Я удивлённо посмотрела на него, потом , подумав немного, кивнула:
«Второй раз я этот шанс не упущу!»
Выносить малыша в «Пятницком», где всё будет напоминать Мишу, будет очень непросто. А после родов ребёнок потребует много заботы и времени. Я задумалась о будущем, не заметила, как машина остановилась у подъезда. Вышла, сказала Грачёву спасибо и отправилась к себе…
Сашка обрадовался моему приходу. На похороны Зотова он не ходил – был в школе на каком-то важном мероприятии, и тоже пришёл совсем недавно. Да и кем был для него Миша? Мамин друг – и только! Сын прибегал ко мне в больницу пару раз на неделе, проведывал.
-Привет, мам! Тебя уже выписали?
-Нет, что ты! Отпустили на похороны, и дома побыть, помыться в нормальных условиях.
Сашка сидел за столом и по-быстрому перекусывал бутербродами, запивая их чаем. Меня дома не было, а готовить самому (это же так понятно!) у него не было желания.
-Я-я-сно, - грустно протянул он.
-Кусочничаешь?- я недовольно на него посмотрела. Но, потом улыбнулась, подумала: «Господи! За какие мелочи мы обижаем наших самых близких людей! Жизнь, итак, слишком коротка!»
Слёзы невольно навернулись на глаза. Я сдержалась, потрепала его ладонью по вихрастой макушке.
Он вздохнул, потом внимательно посмотрел на меня, неожиданно спросил:
-Мам, ты его сильно любила?
-Да, Саша, любила.
Я вдруг решила не скрывать от него ничего:
-Саш, как ты отнесёшься к тому, что у тебя будет брат?
Сашка перестал жевать , приоткрыл рот от удивления, потом спросил:
-Ты настолько его любила, что забеременела? Будешь рожать?
-Да, он хотел, чтобы я родила. Это было его предсмертное желание.
-А ты сама-то хочешь этого? Как же твоя карьера? – вопрос сына мне показался слишком взрослым. Саша рассуждал очень рационально. Да, карьера, которую я строила своим трудом, казалась пошатнувшейся. Но, мне же пообещали место судьи! Генерал тоже был в долгу перед Михаилом.
-Да, хочу! И, Бог с ней, с карьерой! – я улыбнулась и махнула рукой, - Ничего, прорвёмся! Зато у тебя будет брат! А одной мне ребёнка воспитывать не впервой!
Сашка радостно улыбнулся, потом спросил:
-Мам, может, надо чего? В магаз сбегать или ещё что? Ты сама-то как? – он сочувственно смотрел на меня.
-Нет, Саш, ничего не надо! Спасибо. Всё в норме.
-Да? Ну, ладно! Я тогда за компом посижу, - сказал он мне, как будто за что-то извиняясь…
Я устала после похорон, было морально тяжело. Отвлекла подруга - позвонила мне:
-Ир, ты уже дома? Хорошо! Как добралась? Генерал довёз? Тоже неплохо! Я боялась, что он тебе разборку устроил…
-Нет, всё нормально, не устроил.
-Хорошо! Слушай, а он к тебе, по-моему, неравнодушен!
-Лен, он меня за Мишу чуть взглядом не испепелил!
-Ир, не скажи! Ладно, я успокоилась: у тебя всё в порядке! Спокойной ночи!
-Спокойной ночи, Лена!
Смыла под душем свою усталость, улеглась спать пораньше. Но, только легла – раздался звонок в дверь. Пришлось встать. Я накинула халат, завязалась поясом, вышла в прихожую. Пока шла, думала: кто бы это мог быть? Но, такая душевная усталость была, такое бесчувствие: я считала себя виноватой в гибели моего Миши, и от этого было просто невыносимо! Ещё хуже, чем когда я, собственноручно, лишила жизни Катю Русакову. Когда я открыла дверь и увидела на пороге генерала Грачёва, совсем не удивилась…
========== « Взрыв» ==========
Он стоял, придерживаясь за дверной косяк. Его глаза были словно затуманены. Он вперил их в меня, его лицо дёрнулось, исказилось гримасой боли. Я услышала небрежно брошенную мне фразу: