С пятой или шестой попытки ей удалось схватиться рукой за раму. Подтянувшись, Полина поставила на перила ногу.
Где-то наверху раздался треск, и простыня подалась. Ощутив, что вываливается наружу, Полина вскрикнула и изо всех сил вцепилась в раму.
Сердце колотилось, как бешеное, и до девушки не сразу дошло: она все еще держится. Простыня не оборвалась, а лишь почему-то стала немного длиннее.
Положение, в котором Полина теперь висела, было очень неудобным, и девушка сама не знала, как ей удалось вновь подтянуться к проему. Даже перевалившись через перила и упав на застеленный линолеумом пол, она еще некоторое время не верила, что опасность сорваться уже позади. Лишь боль в ушибленной левой ноге вернула девушку к реальности.
Бежать!
Встав, она толкнула балконную дверь. Та оказалась не заперта. Полина вошла в чужую квартиру.
Она знала этих своих соседей в лицо, но не более того, и сейчас гадала, как почти незнакомые люди могут воспринять ее появление. Никакого разумного объяснения своим действиям Полина найти не могла, а объяснять что-то там про духов – верная дорога в желтый дом. Поэтому девушка решила вообще ничего не объяснять. Просто извиниться и уйти. Если захотят – пусть разбираются, ее-то здесь все равно уже не будет.
– Простите! – сказала Полина вслух.
Тишина.
Очень тихо пройдя комнату, девушка выглянула в коридор:
– Простите!
Никого. Похоже, все на работе.
Вот и хорошо!
Почувствовав облегчение оттого, что не нужно объясняться, девушка направилась к входной двери.
Над головой послышались шаги. Очевидно, отчим уже успел ворваться в квартиру и теперь разыскивал ее.
В том, что ему нужна она, Полина почему-то не сомневалась.
Предварительно выглянув в глазок, девушка тихо выскользнула на лестничную площадку и прикрыла за собой дверь. Щелчок замка показался ей громким, и она некоторое время настороженно прислушивалась. Затем, сдерживая дыхание и стараясь не шлепать босыми ногами, побежала вниз.
У подъезда она не задержалась ни на мгновение: отчим вот-вот мог обнаружить путь ее отступления и направиться следом. Нужно бежать…
Она и бежала, постоянно оглядываясь на окна родной квартиры. Лишь когда те исчезли из виду, надежно закрытые зеленью деревьев, девушка вновь ощутила себя в состоянии думать не только о погоне.
Но и о том, хотя бы, куда она бежит.
Впрочем, это Полина знала. Она направлялась к Димке.
***
Открыв ей дверь, парень начал было: "Привет!.." – однако выражение лица Полины говорило о чем-то громче любых слов. Глаза Димки расширились.
– Что произошло? – спросил он встревоженно.
– Я не могу… оставаться, – произнесла Полина, чувствуя себя разбитой. – Там – "дядя Миша". Он меня ищет.
– Ну и что? Что? Зачем? – Димка впустил ее в квартиру и закрыл дверь. – Зачем ты ему нужна?
Полина прислонилась к стене.
– Он какой-то не такой, понимаешь? И он меня ищет. Понимаешь?
Парень кивнул, не замечая, что очки съехали на бок.
– Снова это?
Полина вздохнула:
– Я боюсь.
Она остановилась, затем через силу продолжила:
– И я решила… уехать.
– Как? Куда? – Димка казался полностью ошарашенным.
– Не знаю, – тихо ответила девушка. – Куда-нибудь. Он уже рядом, понимаешь? Он может в кого угодно вселиться, наверное. И мне страшно.
– Но…
Возражение парня оборвал громкий стук в дверь. Полина ощутила холод во всем теле.
– Не открывай! – выпалила она.
Однако Димка уже выглянул в глазок и теперь тянулся к замку.
– Это твоя мама, – сообщил он.
Девушка не верила своим глазам и ушам. Но дверь уже открывалась, а на пороге стояла… действительно ее мама.
– Полина, что случилось? – требовательно спросила она. – Мне позвонил дядя Миша, сказал, что ты не захотела его впускать, а потом по простыням спустилась к соседям и убежала. С тобой все хорошо? Что за глупые идеи, ты ведь могла убиться!
Комок в горле мешал ей говорить, но Полина все-таки умудрилась выдавить из себя, обращаясь к Димке:
– Как… моя мама могла узнать… что я у тебя?
Парень побледнел и изо всей силы налег на дверь, собираясь захлопнуть ее поистине молниеносно. Однако реакция "мамы" оказалась еще более потрясающей: та поймала дверь рукой и снова открыла ее, попутно отодвинув Димку.
– Что за игры! – сказала она возмущенно, не спуская глаз с Полины.
Девушка тем временем начала отступать в комнату. Ей могло показаться, но голос "мамы" на последней фразе прозвучал ниже, чем до этого. Совсем, как у той старушки во сне…
Только теперь уже убегать некуда.
– Пойдем домой, – сказала "мама", протягивая руку. – Тебе нужно отдохнуть.
В ее глазах заиграли золотистые искорки.
Полина ощущала, как страх внутри нее борется со слезами. Произошло то, чего она боялась: проклятый дух вселился в единственного родного человека, оставшегося на всей земле. Она видела перед собой маму, но ощущала нечто чуждое. Это чуждое сожрало ее маму изнутри, приняв ее форму, а теперь пришло за ней, Полиной.
И есть ли смысл куда-нибудь бежать теперь?
– Пойдем, – сказала "мама" почти ласково, подходя к забившейся в угол Полине вплотную.
Затем был оглушительный треск, падающая на бок "мама" и Димка, стоящий в проходе с разломанным табуретом в руках.
– Беги! – бросил он девушке, не сводя глаз с "мамы". Удивительно, но, несмотря на силу удара, та лишь потеряла ориентацию. – Быстро! Быстро!!
Подчиняясь громкому крику, Полина перепрыгнула тело и метнулась к двери. Последнее, что она заметила: Димка обрушивает остатки табурета на голову существа. Да, оно уже начало меняться, и оскаленный рот мало походил на человеческий.
– Она не отражалась в зеркале, – крикнул Димка вслед.
Полина немного пришла в себя лишь через несколько кварталов от Димкиного дома.
Наверное, она должна была бы ужаснуться, что оставила парня наедине с этим… монстром. Однако на самом деле девушка испытывала столь противоречивые чувства, что в них тонули любые рассуждения.
Прежде всего, она не могла остановиться. Бежала, переходила на шаг, а потом, немного отдышавшись, снова начинала бежать. По-прежнему босиком: она так и не надела никакой обуви. При спуске с балкона Полина об этом не думала, а потом уже было поздно. Некоторые прохожие оглядывались, но девушка даже не замечала их взглядов.
Бежать! Бежать! Подальше отсюда!
Сейчас она почему-то была убеждена, что это проклятое существо чувствует ее. Возможно, как собаки чувствуют след. Или как-то по-другому. Но чем дальше Полина уберется, тем труднее будет ее найти.
Любому нюху есть пределы.
Выбравшись на основную улицу, девушка побежала к остановке. И как раз успела вскочить на ступеньки отъезжающего автобуса.
– Оплачиваем проезд! – пробасил водитель, с сомнением посмотрев на растрепанную девушку в зеркало.
Старый "Икарус" пшикнул дверями и поехал. Полина на негнущихся ногах подошла к одному из кресел. Обивка была вспорота, а поролон – вытащен. Кто-то когда-то здесь искал клад – не иначе как обсмотревшись "Двенадцати стульев". Но девушку это не трогало. Она тяжело опустилась на сидение.
Неужели это действительно произошло? Монстр из сна перенесся в реальность. Или тот сон и был реальностью? Слишком ярким Полина запомнила его, пусть даже потом она и проснулась.
Но он вселился в отчима, а затем в ее маму. Это невозможно! Зачем?
Девушка не замечала, что слезы катятся по ее щекам. Водитель, однако, еще раз посмотрел в зеркало и больше не стал настаивать на плате за проезд.
Автобус миновал оживленный городской рынок, на несколько секунд задержался возле следующей остановки, поехал дальше. С внутренним трепетом Полина посмотрела на вошедших пассажиров. Никого знакомого. Никто ею вроде бы особо не интересуется.
Значит, эта тварь отстала. Пока. Димка сумел удержать ее достаточно долго.