- Я бы ему не советовал! -небрежноотвечалГудвин.-Хорошо,что
никто, кроме меня, не видал саквояжа. Так как во времявыстрелавкомнате
был только я, то, естественно, власти с особым вниманием захотят исследовать
мою роль вэтомделе.Нобеспокоитьсянечего.Этотполковникотлично
покушает и на закуску получит порцию американского блефа.Темвседелои
кончится.
Миссис Гудвин встала и подошла к окну. Гудвин последовал за нею, иона
прислонилась к нему, как бы ища у него поддержки и защиты, как всегда стой
мрачной ночи, когда он впервые стал еезащитникомпередлюдьми.Такони
постояли некоторое время.
Прямо перед нимивгущетропическихлистьев,ветвейилианбыла
прорублена просека, кончавшаяся узаросшегодеревьямиболотанаокраине
Коралио. У другого конца этого воздушноготуннеляимбылавиднамогила,
украшенная деревянной колодой, на которойбылоначертаноимянесчастного
президента Мирафлореса.
В дождливую погоду миссис Гудвин смотрела на могилу изэтогоокна,а
когда небеса улыбались, она выходила в тенистые зеленые рощи, разведенные на
плодородных холмах ее сада, и тоже не спускала глаз с могилы; на лице унее
появлялось тогда выражение нежной печали, которая теперь,впрочем,ужене
могла омрачить ее счастье.
- Я так любила его. Франк, - сказала она, - ялюбилаегодажепосле
этого страшного бегства, которое кончилось такой катастрофой. И тыбылтак
добр ко мне и сделал меня такой счастливой. Новсезапуталось,всестало
неразрешимой загадкой. Если дознаются, что мы взяли эти деньги себе, какты
думаешь, у тебя не потребуют, чтобы ты возместил эту сумму?
- Безсомнения,потребуют,-отозвалсяГудвин.-Тыправа,это
действительно загадка. И пусть она останется загадкойдляФальконаиего
соплеменников до тех пор, пока отгадка не придетсамасобой.Мыстобой
знаем в этом деле больше всех, но имынезнаемвсего.Боженасупаси
обмолвиться обэтихденьгаххотябынамеком.Пустьлюдидумают,что
президент припрятал их в горах по дороге или что ему удалось переправитьих
куда-нибудьпрежде,чемонприбылвКоралио.ВрядлиэтотФалькон
подозревает меня. Он делает то, что емуприказано,ведетследствиеочень
ретиво, но он не найдет ничего.
Такова была их беседа. Если бы кто посмотрел на их лица в то время, как
они совещались о погибшихфинансахАнчурии,всякогопоразилабывторая
загадка, ибоиналицахинавсейповадкесупруговлежалотпечаток
саксонскойгордости,честности,благороднейшихмыслей.Спокойныеглаза
Гудвина, выразительные черты его лица, воплощение бесстрашной, справедливой,
доброй души совершенно не вязались с его словами.
Что же касается его жены, то одного взгляда на ее лицо было достаточно,
чтобы не поверить обличающей их беседе.