— Вы сами навлекаете на себя беду!
========== Часть 6 ==========
Знаете, всегда есть два варианта развития событий после пережитого шока — ты либо выживаешь, либо срываешься. Конечно же, второй вариант обычно оказывается намного проще и удобнее, нежели первый.
После отплытия со злополучного острова проходит ровно день, пока опять не начинается сильный шторм. Удержаться на ногах оказывается практически невозможно, ведь корабль буквально шатает из стороны в сторону, а вся палуба постоянно оказывается в воде из-за слишком больших волн.
Эйприл остаётся наблюдать за всем изнутри, лишь порой выходя наружу. Она просто смотрит в окно, разглядывая тёмно-серый горизонт и бушующий шторм. Кажется, будто они оказались взаперти какого-то волшебного круга: конца буре всё не видать.
Именно так проходит примерно неделя, а то и больше. Блондинка совсем теряет счёт времени, пока проводит бесконечные дни внутри наедине со своими мыслями. Приходящие к ней Эд и Люси никак не помогают с этим — для неё они словно призраки, проходят мимо и остаются лишь периодическим видением, что разбавляет монотонно тянущееся время.
Эйприл в этот момент становиться будто роботом-андроидом, что работает на автомате. Никак не воспринимает приходящую информацию, реагирует лишь на резкие громкие звуки, даже не двигается толком в течении дня. складывается такое впечатление, будто если бы к ней никто не заходил в течении этого времени, она бы даже не ела.
В мыслях она всё так и остаётся на том острове, в той библиотеке. Тихо пошатывается вместе со всем кораблём, пустым взглядом сверля собственные бледные руки. Переплетает пальцы в замке, а затем снова сминает белые простыни. И так постоянно — а мысленно она всё ещё бесконечно прокручивает в голове угрозы, находясь в замкнутом круге событий.
— Тебе не кажется, что лучше устранить проблему прямо сейчас?
Снова незаметно вздрагивает, тяжело вдыхая затхлый воздух. Моргает, невесело пошевелив и пробежавшись пальцами по поверхности кровати.
Плевать на боль, что мучает её все эти дни. Плевать на мигрень из-за непогоды. Важна лишь странная пустота внутри, которую невозможно искоренить.
Она не подпускает никого к себе, даже не даёт просто понять, что происходит. Двери закрылись за её спиной, а она не знает даже сама, как их открыть.
Эйприл даже не замечает, что они уже десятый день плывут без остановки. В какой-то момент она просто решает выйти на свежий воздух, ведь горло будто сдавливает невидимая сила. Голова идёт кругом, она хватается за дверной косяк и чуть ли не валится на пол — борт снова кренит вправо. Для всех это обычное дело, но для Саммерс, что все эти дни только сидела и лежала, первые шаги кажутся сложным испытанием.
Рукой крепко сжимает дверь, выпрямляясь. И аккуратно идёт вдоль стены в сторону лестницы наверх, пытаясь не упасть. Надо просто дойти и хоть чуть-чуть расслабиться… Просто выдержать это. Просто перетерпеть временное помутнение, а затем снова продолжить ждать какого-то чуда. Возможно, даже нереального.
И именно так, шатаясь из стороны в сторону, Саммерс доходит до лестницы. Медленно поднимается наверх, тут же чувствуя, как что-то резко сбивает её с ног, заставляя упасть и покатиться в сторону деревянных бочек, что привязаны к одной из мачт.
Она вскрикивает, чувствуя, как на руках возникают порезы. А затем слишком сильно ударяется об что-то твёрдое, лишь хрипло откашлявшись. Крепко держится за какой-то сучок, ведь корабль снова кренит, но теперь влево.
Глаза заливают капли сильного дождя, брызги от огромных волн снова летят в неё. Одежда моментально промокает насквозь, влажные волосы липнут к лицу, а кровь из мелких царапин всё капельками скатывается по пальцам вниз.
И никто не помогает ей, ведь только в тот короткий миг за пеленой бури её становиться не видно.
Просто совпадение, которое добивает Эйприл.
***
Она молчит. Молчит так, как никогда не могла. Врёт сама себе, и главное, так профессионально.
Врёт всем вокруг, будто бы всё в полном порядке. Вот только ничего не в порядке.
Тихо, едва заметно, идёт на палубу. Босыми ногами ступает по обычно предательски скрипящему полу трюма, что сейчас, как ни странно, покорно молчит.
Отлично ориентируется в темноте, ни разу не моргнув. За прошедшие полтора года она научилась и не такое делать.
Невесомо проводит рукой по стене, ощущая каждый малейший выступ дерева. Не хмурится, не улыбается и тем более не злится. Просто безразлично относится ко всему.
Тихо, незаметно для всех спящих и не спящих, поднимается на палубу, которая встречает её холодным ветром, что колышет её ночнушку из чей-то длинной белой рубахи. Девушка не дрожит от холода, как сделала бы раньше. Ей этот холод, да и впрочем любой, нипочём. Странно, что ночью море чуть поутихло. Наконец-то можно хоть пару минут подышать свежим воздухом, забыв о ненастьях.
Волосы также развеваются на ветру, платиной сверкая в ночной тьме. Холодные, когда-то бывшие лазурными, теперь ледяные глаза с неким пофигизмом рассматривают бескрайнее море. Блондинка подходит к краю корабля, опираясь на перила и вдыхая морской солёный воздух. И только сейчас едва заметно улыбается, чуть приподняв краюшки губ. В глазах одну секунду играют прежние искорки, а руки наконец перестают дрожать.
И вправду, на публике Эйприл выглядит, как обычная девушка. Жизнерадостная, яркая, влюбчивая, эмоциональная и милая.
А наедине можно наконец увидеть всю ту боль, что кроется в сердце. Только когда она в полной уверенности, что вокруг ни души, можно увидеть всю ту скованность движений, дрожь в руках и сломанную судьбу.
***
Писалось под: Of Verona — Breathe
Разборки в самой себе пока не дают нужных результатов. Она отчаянно пытается понять, что с ней не так. С каких пор её жизнь пошла под откос? И с каких пор она более менее начала постепенно возвращаться к нормальному состоянию?
Самобичевание не приносит никаких результатов. Настроение скачет, порой её просто выбивает и она снова заливается слезами, свернувшись в комок. Тяжело съезжает вниз по гладкой поверхности двери, закрывая рот ладонью и тихо всхлипывая.
Эту ночь она проводит в странном состоянии знакомой пустоты и непонимания. Просто лежит в тишине, изредка моргая. Слёз не осталось, солёные дорожки на щеках выросли. Даже голод от того, что она не поужинала, не ощущается так сильно, как эта чертова странная депрессия.
В тот вечер она так и не засыпает. Просто понимает, что не хочет снова погружаться в этот странный и пугающий мир грёз. Дрожит от одной мысли об этом, и именно поэтому медленно садится на кровати, спуская ноги на холодный пол.
Поднимается, даже не накидывая на себя ничего, ведь в комнате прохладно. Остаётся в одной тонкой ночной рубашке, медленно ступая к двери. Открывает её, аккуратно выходя в коридор.
И прокладывает знакомый путь к пустой палубе. Море наконец спокойно, они плывут уже день в таком состоянии. Все надеятся, что скоро покажется заветный кусочек земли. Наивные.
Ты ведь понимаешь, что всё напрасно?
Голоса в её голове? Ничего удивительного. За последние года Эйприл лишь поняла, что она — сумасшедшая по меркам собственного мира.
Ты делала много ошибок, не пришло ли время исправить их? Мне кажется, ты бы хотела это сделать. И давненько уже.
Почему? Сломанная девочка. Брошенный ребёнок с разбитым вдребезги сердцем.
Тебя все бросили, и ты это знаешь. Ты понимаешь, что смысла идти дальше попросту нет. Так зачем кому-то нужна холодная девочка с безжизненными глазами? Всё ещё уверенна в том, что ты особенная?
Открой свой глаза. Думаю, ты будешь удивлена, что всё предельно просто.
Их идиллия — только их. Твоей же не существует.
Глубокие вдохи и выдохи нарушают тишину. Её окружает полная темнота. Впрочем, как и она сама. Это уже не сон — скорее страшная реальность.
Ты же знаешь, тебе некого обвинять. Возможно только себя из-за собственных действий.