— Уйдёт вся моя семья, Марселус. В противном случае, мне придётся разорвать каждого твоего дружка на маленькие куски. Если это покажется не убедительным, я вернусь в Новый Орлеан, выслежу Давину, вырву ей сердце и скормлю тебе его на обед.
— Элайджа, — Марсель сделал ещё шаг навстречу, — Твоя гордыня точно тебя погубит. Забирай дочь и уходи, Хейли, пока у тебя есть такая возможность.
Кэролайн перевела взгляд на волчицу. Она металась в сомнениях, но, затем, сжала кулаки и вздёрнула подбородок. Её глаза стали желтыми, а вокруг них проступили вены. Она сделала выбор, и Кэролайн задержала дыхание, подавляя свой страх.
— Тогда, я убью тебя первой, — Лицо Марселя изменилось, и он рванул к Хейли. Элайджа преградил ему пусть, заламывая руку. Вампиры кинулись в бой, и Кэролайн схватила первую попавшуюся ветку, выпуская внутреннего монстра наружу. Она ловко избавилась от парочки новообращенных и ринулась на помощь Фреи, которая с помощью магии защищалась от озверевших друзей Марселя.
Все было как в тумане. Кэролайн двигалась быстро, огорождая себя и Фрею от опасности. Первым пострадал Кол. Марсель вгрызся ему в горло, а затем в плечо. Кол пытался увернуться, но Марсель продолжал впиваться в него клыками, не оставляя шансов выжить. Элайджа кинулся на помощь, но Марселус развернулся и вцепился зубами первородному в руку.
Кэролайн побежала к Элайдже, но сделав шаг, запнулась, почувствовав ужасную боль чуть ниже сердца. Девушка опустила голову и увидела кол, торчащий у неё из груди. Через боль она вдохнула и с разворота ударила вампира, который пытался её убить. Едва сдерживая крик боли, Форбс вытащила кол, чувствуя мгновенное облегчение. Ещё бы сантиметр, и ей никто бы не смог помочь. Кэр видела, как слетали головы врагов, как Клаус, удерживая брата от падения, вгрызался в глотки всем, кто подходил ближе. Хейли, схватив толстую ветку, яростно выкрикнула, кидаясь на Марселя. Она смогла нанести несколько ударов, прежде, чем мужчина безжалостно вцепился ей в шею. Кэролайн задохнулась в крике, когда Марсель, полностью поддавшись силе, рывком оторвал брюнетке голову. В ушах послышался писк, смешанный с душераздирающим криком Элайджи.
— Марсель, умоляю, остановись! — Ребекка, перепачканная в крови, сидела на коленях, прижимая к себе мертвую сестру. Глаза Фреи так и остались открытыми; окровавленная рука неподвижно свисала на землю, а на шее, мертвой печатью, виднелся огромный укус.
Все смешалось в один огромный комок ярости. Кэролайн не видела ничего перед собой, разрывая врагов на части. Она вырывала им сердца, отрывала руки и головы. Она не видела, как погибла Ребекка; как Марсель, отбросив Клауса, десятками укусов убил Элайджу. Вампирша металась, как загнанный зверь, рвущий все на своём пути. Она не знала, сколько в ней силы, сколько злости и ненависти. Монстр полностью завладел сознанием, желая защитить то, что дорого. Краем глаза Кэр заметила, как один из кровопийц выбил окно, намереваясь подобраться к Хоуп. Малышка заплакала, и Форбс тут же оказалась рядом. Свернув шею вампиру, Кэролайн заглянула в автомобиль. Хоуп повернула к ней испуганное заплаканное личико и утёрла глаза. Кэр обернулась. Клаус, громко рыча, избавлялся от оставшейся армии.
— Забирай ее и уходи, — крикнул он.
Форбс постояла ещё секунду, прежде чем пролезла через разбитое окно и взяла малышку на руки. Хоуп вся дрожала. Девушка прижала её к груди и прикрыла одеялом, желая отгородить ребёнка от кровавых следов смерти её семьи.
Клаус, тяжело дыша, повернулся к Марселю. Его лицо, искажённое гримасой ярости и боли, было полностью залито кровью. Человеческого в его лице не осталось ничего. Дьявол, запертый во внутренней клетке сознания, вышел наружу, и это означало лишь одно… Он не уйдёт. Он останется до последнего там, где безжалостно была убита практически вся его семья. Выбора не было. Погибнуть вместе с ним или спасти то единственное, что он смог по-настоящему полюбить. Кэролайн показалось, что она умирает, когда встретилась с мужчиной глазами. В его глазах застыли слезы и мольба.
Марсель, утирая рот рукавом, медленно наступал, и Кэролайн знала, что это конец… Никлаус освободил волка внутри себя и яростно крикнул:
— БЕГИ, КЭРОЛАЙН!
Вампирша рванула в лес, прижав маленькую девочку к своей груди. Она чувствовала, как за ней следуют вампиры, подоспевшие на подмогу Марселю.
Последнее, что она услышала — отчаянное рычание оборотня, а потом все затихло… Кэролайн одними губами прошептала: «Я люблю тебя, Клаус…» и ускорилась, желая во чтобы то не стало спасти Хоуп.
========== Посланница тьмы ==========
Чикаго, 1924 год.
Настроение Клауса ухудшалось с каждой минутой. Его не радовала ни шикарная атмосфера элитного клуба; ни красивые девушки в коротких платьях, которые то и дело простреливали его любопытным взглядом; ни выдержанный алкоголь, который можно было найти только в одном заведении. Он силился скрыть раздражение и улыбался сдержанной улыбкой дамам, проявляющим к нему интерес. В конечном итоге, натыкаясь на ледяную преграду равнодушия, девушки находили утешение в компании более общительного брата.
Клаус осушил стакан и поднял его, призывая мужчину за стойку налить ему еще бурбона. Получив желаемое, первородный повернулся к небольшой сцене, где уже второй час выступала самая популярная джазовая группа города. Темнокожий мужчина — исполнитель едва заметно кивнул Клаусу, и тот отсалютовал ему стаканом, наполненным янтарной жидкостью. Скука завладевала мужчиной все больше, и он начал подумывать — не выпить ли еще немного свежей крови из прекрасной тоненькой шейки одной из официанток, но, почему-то, так и не двинулся с места, прислушиваясь к чарующим звукам саксофона.
Краем глаза Никлаус следил за тем, как Ребекка увлеченно беседовала с незнакомым мужчиной в красивом темном костюме. Она смеялась и все ближе подсаживалась к собеседнику, позволяя ему слегка приобнимать себя за обнаженные плечи. Клаус подумал, что обязательно свернет наглецу голову, как только он покинет общество сестры — все-таки Ник пообещал Ребекке свободу выбора. Обещание нарушать он не хотел, по крайне мере сегодня. На танцполе, среди других пар, появился Элайджа в компании высокой брюнетки, и Клаус усмехнулся, в очередной раз убеждаясь, как легко вскружить голову его старшему брату. Никлаус без интереса наблюдал за тем, как Элайджа грациозно ведет свою даму в танце, замечая, что она, весьма плохо двигается. Он крутил хрустальный бокал пальцами в такт мелодии, не отрываясь следя за тем, как меняется лицо музыкантов.
Неожиданно в его поле зрения оказалась яркая ткань атласного платья, прерывая его наблюдения и философские мысли.
— Манхеттен, пожалуйста, — Клаус поднял взгляд, желая увидеть обладательницу столь прекрасного мелодичного голоса.
Белокурая красавица в насыщенно зеленом атласном платье бросила быстрый взгляд на Клауса, чем заставила его на секунду замереть, и, приподняв длинную юбку, присела рядом. Она поправила накидку из белых перьев и грациозно сложила руки, облаченные в длинные перчатки, на стойку, дожидаясь, когда бармен приготовит ее заказ. Клаус слегка поменял позу, расправив плечи, и внимательно проследил за тем, как незнакомка выпрямила спину и достала из сумочки мундштук для сигареты. Он не отрываясь, как завороженный следил за тем, как она грациозно наклонилась к стойке, позволяя бармену прикурить ей сигарету. Зажав ярко алыми губами мундштук, девушка крепко затянулась, а затем выпустила тоненькую струйку дыма, переводя взгляд на мужчину. Никлаус никак не мог понять, что так сильно притягивает его. Он видел тысячи красавиц, но именно эта хрупкая и элегантная особа заставила его сердце ускорить темп.
Незнакомка приняла бокал с коктейлем и сделала несколько маленьких глотков. Музыка слегка замедлилась, и Элайджа, приобняв свою спутницу за талию, двинулся к столику, с подозрением взглянув на брата. Клаус развернулся к стойке, стараясь смотреть на свои руки, но взгляд то и дело падал на оголенные плечи девушки, которая отпустила свою накидку, и та скользнула на стул.