Его жалкое сопротивление ее невероятно темпераментным домогательствам носило характер некоего самообмана. Натиск ее обжигал, заставлял кровь приливать к той части тела, которая полностью отключает мозг. Он забыл обо всем на свете и скорее походил на обреченного, согласного подчиняться мужчину, чем на достойного противника. Борьба с ней вытягивала из него остатки стойкости и разума. Чад сдерживался из последних сил.
***
Грэг быстро собрал требуемую ему для прикрытия дюжину фантомов. Как оказалось, в среде умерших душ нашлось достаточное количество любителей побуянить да пошалить, а обещанный концентрат паров пива в одном из старейших баров Французского квартала лишь сильнее раззадорил туманных забияк. Одновременно с Грэгом ворвавшись с разных сторон в особняк, они мгновенно понаделали в закрывающей его дифракционной решетке отверстий, и та стала похожа на дырчатый сыр.
Воспользовавшись моментом, Илза чередой метнула несколько магических импульсов, в надежде, что хотя бы один из них сработает. Так и случилось. Защита особняка пала, разорвавшись на фрагменты. При этом от воздушной бомбы все двери и окна распахнулись настежь. С видом триумфатора и победоносно задранной головой Илза вальяжно прошествовала внутрь, не забыв при этом позаботиться об обещанной благодарности для призраков. Причем мановение ее руки при этом было настолько мягкое и небрежное, что выглядела она в этот момент скорее как всесильная царевна, отпускающая наказание придворному, чем как колдунья, изменяющая агрегатное состояние спирта.
***
Чад все еще тщетно старался оторвать Милену от себя, когда в доме раздался оглушающий хлопок. Но еще до того, как звук дошел до его слуха, а происшедшее – до сознания, он сползал по стене вниз, отлетев от Милены в противоположный угол залы. Мощная ударная волна, с эпицентром в пентаграмме, рядом с которой они находились, разорвав их объятия, откинула друг от друга и разбросала в разные стороны. Сила странного взрыва была такова, что остановить их полет смогла лишь преграда на траектории каждого. Поднявшись чуть не до потолка, оба в мгновение ока оказались на полу.
Не понимая толком, что происходит, стряхивая с себя возбуждение и чары Милены, Чад старался трезво посмотреть на вещи. Оценивая меру ущерба своему здоровью, он ощупал себя. Если не считать вероятность треснутых ребер, серьезных повреждений на первый взгляд он не обнаружил. Однако чувствовал он себя при этом довольно скверно. Спина пылала огнем от столкновения со стеной, а грудь ныла от удара воздушной волны почти так же сильно, как в тот раз, когда пистолетные пули вонзились ему в бронежилет. Отбросив неприятные воспоминания, Чад взглянул в сторону Милены.
Ей повезло еще меньше. Она влетела в застекленную витрину, наполненную антикварной посудой. Мгновенно разбившись, тончайшее витражное стекло мелкими осколками посыпалось ей на голову. Словно крупинки льда, они застряли в ее волосах, делая похожей на снежную королеву. Правда, взбешенную, окровавленную, с искаженным от боли и гнева лицом, но тем не менее прекрасную повелительницу холода. Изрядно поранившись осколками разбитых вдребезги фарфора, хрусталя и стеклянных полок витрины, она оправилась гораздо быстрее, чем Чад. Очевидно, сказывались необыкновенные свойства ее организма, о сверхъестественной регенерации которого он слышал от Грэга. Вскочив на ноги, она, слегка прихрамывая, направилась к нему.
– Несмотря на то, что какая-то тварь помешала нам, я с тобой еще не закончила, – сверкая злым огоньком в глазах, на ходу проговорила она.
Взмахнув руками и произнеся какие-то заклинания, которые потонули в грохоте захлопываемых сквозняком дверей и окон, она с усмешкой взирала на результат своих деяний. Из-под декоративной гипсовой галтели, украшающей стык потолка и стены выпуклыми листьями и цветами, показалась маслянистая жидкость черного цвета. Тягучими струйками она быстро добралась до чугунного ветвистого бра, висевшего чуть в стороне от места приземления Чада. Как только жидкость обволокла металл, все три пустые розетки подсвечника вспыхнули пламенем. Тут же из каждой показалась пара немигающих блестящих глаз. Быстро выскользнув из отверстий, три черные двухметровые змеи вылезли наружу. Все как одна, передвигаясь зигзагом, пряча под собой блестящее красное брюхо, спустились вниз в направлении все еще сидевшего на полу Чада.
Одновременно обвив кольцами запястья и горло мужчины, они в момент лишили его движения. Если бы он видел, что происходит за его спиной, он, возможно, нашел бы в себе силы сопротивляться, но после борьбы с Миленой он был энергетически истощен, его реакция была слишком медлительной, а магические заклинания, брошенные ею, значительно ослабили его.
Но в этот момент царственной походкой в залу вошла Илза. К сожалению, устроенный ею сквозняк задул все свечи, которые Чад расставил вокруг пентаграммы. Единственными источниками освещения являлись теперь искусственное пламя над его головой, созданное колдовством Милены, да голубоватые отблески ее сияющей кожи. В темноте Илза не сразу сообразила, что происходит. Ее замешательством не преминула воспользоваться Милена, которая тут же выговорила защитное заклинание от возможных посылов колдуньи.
Однако придя в себя, Илза вместо того, чтобы применить магию, отпустила Шустика на пол и неожиданно рьяно набросилась с кулаками на совратительницу своего друга. Благо, что одежда, которую она подобрала себе на сегодняшний вечер, не стесняла ее движений. При этом бирюзового цвета лосины, белая легкая блузка и в тон ей женского фасона военные ботинки со шнуровкой оттенка штанов были не только удобны, но и смотрелись на ней крайне привлекательно. Ее наряд прекрасно подходил не только для легкой потасовки двух девиц, но если случится, то и для хорошей драки. Такого поворота событий Милена никак не ожидала. Отступая от разгневанной волшебницы, она споткнулась об одну из свечей, стоявших на полу. Не удержавшись на своих тоненьких каблуках, с проклятиями перелетев через спинку дивана, она свалилась, чуть не свернув при этом себе шею.
– Ты что задумала, гадина?! – яростно вскричала Илза, отвешивая тумаки сопернице, тут же вскочившей на ноги.
Видимо, физическая выносливость полупризраков была гораздо выше, чем Илза себе представляла.
– Отвали от меня, курица облезлая! – отмахиваясь от нее, как от назойливой мухи, завопила та.
– Кто, я? Курица облезлая? Да ты, похоже, совсем рехнулась, шлюха уличная! – возмущению Илзы не было предела, и, не теряя времени зря, она принялась лупить Милену что было сил, пока только руками.
– Я не уличная! – отклоняясь от ее кулаков, орала та.
– Ага, такая элитная мочалка-недотрога! Жеванная-пережеванная. Тьфу, чтоб тебя черти забрали, – наконец вспоминая о магии, Илза решила отправить вражину восвояси.
Но ее посыл не сработал, разбившись о защиту Милены.
– Ты на себя сначала посмотри. Метелка растрепанная! – ухмыляясь неудавшейся попытке колдуньи, выкрикнула Милена.
Смелость ее высказываний не только несказанно удивила Илзу, но и страшно взбесила ее. За подобные речевые обороты она решила превратить зарвавшуюся бестию в блеющее животное, что, не задумываясь ни на секунду, и собиралась сделать.
– Ах ты, коза драная! Чтоб тебе пусто было! – опять метнула она магический импульс в стоящую подбоченившись блудницу.
Но и он не имел успеха. Илза не могла понять, в чем дело. По ее сведениям, Милена не должна была иметь серьезных навыков колдовства, и то, что та сопротивлялась достойно, наводило на мысль, что за ее спиной стоял некто очень влиятельный. Прощупывая слабые места оборонительного поля ночной бабочки, Илза никак не могла определить источник ее силы. Но в это время раздался одновременный окрик Грэга и пронзительный, разрывающийся лай Шустика.
Несмотря на то, что Грэг вместе со своими новыми приятелями пробил дифракционную решетку и помог Илзе прорвать оборонительный щит особняка, сам он застрял внутри световой гаммы и выбрался оттуда не сразу. К тому моменту, когда он наконец-то проник в залу, Чад практически был без сознания. Черная змея сдавила горло друга, а увлеченная дракой Илза не замечала его страданий. Бросившись к Чаду, Грэг попытался ослабить кольца черной ехидны, но представительница отряда чешуйчатых имела ненатуральную природу. Она была послана силой магии, и Грэг был против нее бессилен.