- Ну да, товарищ Алик, скажите мне хотя бы в общих чертах - это, случайно, не набор на подготовительные курсы камикадзе?
- Не знаю, но думаю, что нет, - забирая заполненные мною бумажки, сомнительно успокоил брюнет. - В четверг часам к четырем позвоните, я сообщу вам, как идут дела.
До четверга в мой информационный банк никаких новых сведений не поступило, и в назначенное время я вновь связался с брюнетом.
- Могу вас поздравить, - сразу же сообщил он, - из двадцати пяти претендентов отобрано пятеро, и вы в том числе.
- Чего ж тут хорошего, вам-то нужен один.
- Да, и это решит сам шеф при личной беседе, вы вызываетесь завтра на три часа, желаю вам удачи. Никого с собой не берите, приходите только один.
- Благодарю вас, было бы нелишне сообщить мне, куда именно я вызываюсь.
- Туда же, где вы были. Прошу вас не опаздывать.
Да, оказывается, дело у них обставлено куда серьезней, чем я предполагал вначале. Не следует ли вам, товарищ Гончаров, сделать из этого соответствующие выводы и не повернуть ли вспять? Чем вызволять свой любопытный нос из капкана, проще его вовсе туда не совать. А что касается помощи обиженной Тамаре и уховской родственнице, так всем ведь не поможешь. Да и возраст уже не тот, об этом тебе недавно однозначно напомнил брюнет.
На следующий день ровно в три часа, наградив пегого барбоса заранее припасенной косточкой, я открыл знакомую обшарпанную дверь. Меня уже ждали. Чернявый связной без лишних слов препроводил мою персону в свой кабинет, где на этот раз на моем колченогом стуле сидела высокая светлая женщина примерно тридцати лет от роду. Мило ей улыбнувшись, я пристроился напротив и приготовился к приходу обещанного шефа, а чтобы ожидание не было таким томительным, затеял с присутствующей дамой, очевидно его секретаршей, легкий и непринужденный разговор.
- Вам не кажется, что на улице несколько прохладно?
- Есть немного, - согласилась она неожиданно красивым сопрано.
- Но ваши глаза меня согрели бы в самую лютую стужу.
- Благодарю за комплимент, - поощрительно ответила она.
- А поскольку сегодня и есть самая лютая стужа, то я готов греться хоть сейчас.
- Да разве ж можно так сразу? - рассмеявшись, удивилась она.
- А отчего нельзя, если наши сердца просят тепла? Тут неподалеку есть одно симпатичное и конфиденциальное кафе, - сразу же поставил я разговор на деловые рельсы. - Можно начать с него.
- А чем же закончить?
- Конечно же поездкой в филармонию на концерт старинной английской музыки, если, конечно, вы не предложите другого репертуара.
- Пожалуй, что и предложу, поехали.
- Да, охотно, но сначала мне нужно решить один пустячный вопрос с вашим шефом. Не волнуйтесь, я думаю, это не потребует много времени.
- Я тоже так думаю, поехали, господин Гончаров, кажется, вы подходите.
- В этом смысле я всем подхожу, а вот как меня оценит шеф?
- Для того я вас и приглашаю. Не шефу же ехать сюда и не здесь же вы будете демонстрировать свои деловые качества.
Я давно понял свою промашку, но, не желая прерывать начатой игры, продолжал в том же духе. Усевшись с ней на заднее сиденье скромненького "жигуленка", я всю дорогу с упоением молол чепуху, прекрасно зная, что и она это понимает. Ну что же, такое руководство меня пока вполне устраивало, как, впрочем, и складывающиеся между нами отношения.
- Так куда едем, господин Гончаров? - спросила она после продолжительного молчания. - В ваше уютное кафе или вы доверитесь моему сценарию?
- Желание дамы для меня закон. Я полностью отдаюсь в ваши руки.
- Жорик. - Ткнув пальцем в спину водителя, она приказала: - В новую квартиру.
На самой окраине города, рядом с новостройкой, мы остановились у типового дома и по причине сломанного лифта пешком забрались на шестой этаж, и там, открыв дверь двадцать первой квартиры, шефиня предложила мне войти. Я глубоко ошибался, думая увидеть здесь кричащую роскошь или умопомрачительный дизайн.