"А я и не думаю, - поспешил успокоить я его, - мне об этом сама продавщица сказала. Она-то точно помнит, как ты их покупал весной".
"Точно, покупал я весной у нее эти лапти, да только еще летом я их продал. Не тянулись мне они".
"Чудак человек, да как же такие вездеходы могут не понравиться? Шик-блеск, а-ля-труля-ля! И кому же ты их продал?"
"Я уж и не помню, кажется, какому-то незнакомому мужику. Точно, я его впервые тогда видел. Деньги мне позарез понадобились, вот я и вынес их на барахольный ряд. Ну а тут этот дядя, без базара взял и еще спасибо сказал"
"Жалко! - искренне огорчился я тогда. - Ну а туфлю все равно возьми, может, тот мужик тебе ненароком повстречается. Вот и сдерешь с него сполна".
"Да не нужен он мне, на кой ляд мне один ботинок сдался?"
"А что, ты и второй посеял? - удивился я. - Ну и дела, Ольга-то, наверное, тебе всю плешь проела? - заговорщицки подмигнул я ему. - А тут на тебе нашелся, может, и второй отыщется, - совершил я первую оплошность. - Только уговор, бутылка с тебя"
"Ладно, - согласился он - Ботинок свой засуньте себе в зад, а вечером заходите, выпьем, все, как положено".
Нехорошо улыбнувшись, Боков отбросил мою руку с башмаком и, резко повернувшись, пошел прочь. Стараясь его уколоть, я допустил вторую ошибку, едва не стоившую мне жизни: "Это ты, Боков, врешь. Твой башмак я пока засовывать никуда не буду. Сначала пусть его хорошенько понюхают эксперты. Понюхают и скажут, кто, кроме тебя, его носил. Может, он воняет только твоим потом. Сдается мне, земляк, что следы от этого ботинка выведут меня на короткую дорожку от тебя и до упавшего вертолета".
На следующий день ранним морозным утром дернул меня черт отправиться на то роковое для меня место, где десять дней назад шелудивая коза отыскала мне кучу неприятностей. Я хотел поискать там недостающую пару, а нашел заряд картечи. Причем стрелявший не имел намерения меня пугнуть, в таком случае заряжают соль или мелкую дробь. Нет, перед ним стояла определенная и четкая задача - меня убить. То, что он не достиг желаемой цели, была не его заслуга. Просто его спугнул проезжавший ненароком дедок на санях. Всего истекающего кровью, с развороченным бедром, он-то и доставил меня в больницу. Одной ногой я уже прочно стоял на краю могилы. Почти трое суток я находился без сознания, а когда очнулся, то твердо решил законопатить Бокова лет эдак на десять, благо все статьи УК тому благоприятствовали. Но только доказать его вину и причастность к обоим преступлениям я собирался лично и без чьей-либо помощи и вмешательства. Поэтому на все вопросы своих коллег отвечал уклончиво и нечленораздельно. Моему молчанию способствовал еще и тот факт, что я получил письмо, в котором печатными буквами меня предупреждали, что следующий выстрел будет удачней и под прицелом на этот раз окажутся и мои дети.
И все же, несмотря на все это, я попросил сельского участкового установить, где в тот день находился Алексей Боков, начиная с самого раннего утра и вплоть до обеда. То есть в то самое время, когда я подвергся нападению. Результат оказался ошеломляющим, и его алиби никто не мог подвергнуть сомнению. Дело в том, что в то самое время, когда он, по моим подсчетам, должен был стоять за пихтой и смотреть на меня через прорезь мушки, он спокойно резал боровка и отмечал это великое событие с соседями, в чем они клялись под присягой.
На какое-то время я растерялся и был на грани того, чтобы поверить в его непричастность ко всему этому делу. Но дальнейшие события показали, что все-таки мои ранние предположения были верны.
Ранение мое было очень серьезным, и первоначально ставился вопрос об ампутации ноги от самого бедра, и только благодаря усилиям старого Шихмана я сейчас владею обеими нижними конечностями.