Пролистав старую записную книжку, я нашел его телефон, набрал забытый номер и, затаив дыхание, стал ждать ответа.
Еще бы мне не знать Анатолия Васильевича Мамаева, попросту говоря, Толика. Если все спиртное, выпитое нами сообща, слить в одну цистерну, а потом разлить по бутылкам, то этого запаса Наполеону вполне бы хватило, чтобы напоить армию Веллингтона и выиграть Ватерлоо.
После серии длинных и долгих гудков приятный женский голос сообщил мне, что папа живет на даче и будет там находиться вплоть до наступления самых лютых холодов. Поблагодарив это милое создание и поздравив ее с чудесными родителями, я в самом наилучшем расположении духа отправился в путь. Первой преградой на этом пути встал магазин. Объезжать этот барьер у меня не было желания, но преодолел я его с честью. Когда я вышел на первый этап, на заднем сиденье за моей спиной весело похихикивали три дорогие, целомудренные бутылки. Что говорить, за чистоту тоже нужно платить. Врубив на полную громкость "Вальпургиеву ночь", я выехал за городскую черту и позволил себе немного расслабиться. За грохотом сатанинского оркестра было совершенно не слышно двигателя, и только стрелка спидометра, застывшая на цифре сто сорок, мне показывала: "Нормально, Константин! Пока у нас с тобой все идет хорошо".
По иронии судьбы, мамаевская дача находилась в том же направлении, что и деревня Лужино, то есть здесь сегодня я проезжал уже дважды. Как и днем, трасса была пустынна, встречные машины попадались редко; деревья уже оголились, слепых поворотов не было, и вся она лежала как на ладони.
Одинокую женскую фигурку, стоящую на правой обочине трассы, я заметил давно, но останавливаться никакого желания не было, особенно теперь, когда из придорожных кустов может выпрыгнуть ее кавалер с большой черной пушкой и сделать бо-бо. Но дело в том, что сейчас придорожных кустов не имелось, вместо них вплотную к дороге подступали открытые и безмолвные поля, а симпатичная, очкастенькая девчонка ну очень просила приключений. "Проехать или подобрать? Подобрать или проехать?" - судорожно решал мой слабый мозг, а ноги тем временем сами собой уперлись в педали. Запищав резиной об асфальт, я подвернул направо.
Что произошло, я толком и не понял. Наверное, она от нетерпения бросилась мне навстречу, и я, сам того не желая, немного зацепил ее крылом, не знаю, но, отброшенная на пару метров, сейчас она дрыгалась на земле. Положение - хуже не бывает, вокруг ни души и сбитая мною девчонка. Проклиная свое всегдашнее невезение, выбравшись из машины, я наклонился над ней. Кажется, дышит, а это уже хорошо. Я похлопал ее по щекам. Открыв глаза, она истошно заорала, а в моей голове апофеозом сатанинской пляски красной вспышкой взорвался сам ад...
- Да на фиг он тебе нужен, погнали отсюда. Еще пришьют нам его, мало тебе того козла. Митяй, дергаем, вон тачка какая-то гонит, пусть они с ним разбираются.
- Щас, шесть секунд прикинь, где-то я его видел. Может, оттащим его к лекарю, а потом доить будем? Прикид у него не фуфловый, капуста есть. Точняк его из тачки выкинули.
- Тебе мало своих проблем? Как хочешь, а я сваливаю.
- Тормознись, давай хоть его обшмонаем.
- Кончай, мне шакалить не в жилу. Митяй, погнали, ну его на...
Послышался стук дверок, рев двигателя, и опять наступила тишина. Думать не хотелось, тем более что сейчас мои птичьи мозги для этого не приспособлены.
Кряхтя и стараясь не шевелить головой, я с трудом сел, но совершенно напрасно. Меня тут же стало выворачивать. Похоже, приложились они крепко. Просто удивительно, что я остался в живых. Обычно работающие по этому профилю стараются обходиться без свидетелей и аккуратно их убирают.
Но убей меня Бог, если я что-то понимаю. Ведь я своими глазами видел, что сучонка была одна.