Нога снова скользнула по ступеньке и Настя, думая только об этом ужасном звуке, скатилась вниз и на сей раз погрузилась в темноту.
ГЛАВА 7
Эжен Малум
Настя проснулась, когда за окном были уже сумерки, а она сама лежала уже не на холодном полу, а на чем – то мягком. Открыв глаза, она чуть не вскрикнула. Это была чья – то комната, так как она лежала на мягкой кровати, укрытая одеялом, а на светлых стенах, освещаемых фонарями города, висело множество рисунков и чертежей. В углах стояли высокие башенки книг, а на потолке висела прикрепленная гвоздями какая – то таблица с непонятными буквами.
- Очнулась?
Настя подскочила и увидела, что в темноте, около двери, сидел Герман. Он не смотрел на нее, его взгляд был устремлен на иллюминатор и мелькавшие за стеклом вблизи «Аквамарина» огоньки домов.
Девочка поднялась и уже хотела идти, как вдруг почувствовала в плече боль. Она тут же схватилась за больное предплечье, и в ту же секунду по комнате разлетелась какая – то странная, но успокаивающая и приятная мелодия.
Настя долго искала источник звука, пока вдруг «Аквамарин» не проплыл мимо какого – то сверкающего ночными огнями здания и их свет не осветил фигуру Германа в темноте комнаты.
В его руках была белоснежная флейта, которая и была источником этого приятного звука. Губы Германа еле касались металла, а пальцы просто скользили по дырочкам, то и дело заставляя мелодию извиваться, словно какой – то поток воды, направление течения которого меняет неведомая сила.
Настя открыла рот от удивления и лишь потом поняла, что ей стало легче. Плечо почти не болело, поэтому она опустила руку и стала всматриваться в фигуру Германа.
Но стоило это заметить Герману, как он тут же перестал играть, а сверкающее здание кончилось и музыка стихла окончательно, потонув в музыкальном инструменте.
- Лучше? – сухо спросил он.
- Да… Но… как?!
- В наше время можно лечить и музыкой. Конечно, при чуме или чего – то хуже, музыка вряд ли поможет, но растяжения, переломы и мелкие ранки – лечит.
- Здорово… Ты хорошо играешь.
- За комплимент спасибо, но теперь – выметайся.
Он указал на дверь и Настя поняла, что задерживаться боле, а уж тем паче говорить о чем – то, не имеет смысла. Герман словно зол на нее за что – то.
- Ты до сих пор злишься за тот удар? – догадалась Настя, надевая балетки.
- За что? – усмехнулся Герман, поднося флейту к губам. – За такие пустяки не обижаются.
- Тогда почему ты…
Она не договорила, так как ее прервала новая мелодия. Только на сей раз она была беспокойной. Была негромкой, не резкой, но она вся дышала беспокойством, тревогой и страхом.
Настя оставила Германа наедине со своими мыслями и музыкой и спокойно вышла из комнаты парня. Однако тут же поняла, что идти ей некуда. У нее тут нет комнаты или хотя бы коморки, где бы она смогла отдохнуть, поэтому она, сделав два шага в сторону от комнаты Германа, опустилась на корточки и закрыла глаза.
Музыка переполняла коридоры, заставляла представить себе такие образы, такие картинки, что Насте невольно показалось, всего на пять секунд, что она и правда в каком – то бушующем океане и уже вот – вот придет конец!..
Как вдруг мелодия стихает и Герман, спустя несколько секунд паузы, начинает играть другую. Она прекрасна, она чарующа, в ней Настя угадала какой – то романтический мотив.
- А ты оказывается влюблен, - усмехнулась она тихо.
Но, будто бы ее слова донеслись до Германа, он выглянул из комнаты и, увидев, что девочка до сих пор не ушла, подошел к ней и резко поднял с пола.
- Ну? Чего тебе надо? Говори!
- О чем ты? – испугалась Настя.
- Зачем ты тут сидишь?! Я все сделал. Плечо не должно болеть, так чего ты еще хочешь? Или еще что болит?
- Нет, все в порядке… Просто… неважно!
Она рванулась в сторону и тут же оказалась на очередной лестнице, которая вывела ее на закрытую стеклянным куполом палубу. Там было прохладно, гулял теплый ветер и пахло цветами. Мимо проплывали множество высоток, в окнах которых их словно бы не видели.
Настя уселась на пол палубы и стала смотреть на город, как вдруг перед ней выросла тень и она оглянулась. Это был Антоний. В руках он держал несколько листов и какую – то шкатулку.
Он протянул это все Насте и сказал:
- Герман просил передать.
- Герман? – удивилась Настя, принимая дары.
Она открыла шкатулку и увидела множество карандашей, а вместе с ними ластики и точилку. Сначала она отложила шкатулку и листы, думая, что Герман шутит и хочет поиздеваться над ней. Но прошли десять минут, пятнадцать и даже двадцать, со стороны закатного солнце на город понеслись тучи и начинался мелкий дождик.
И Настя, восприняв это, как знак, спряталась под небольшим навесом около каких – то коробок и, взяв черный карандаш, принялась рисовать. Она хотела навсегда зарисовать то, что видела. Ведь неизвестно, как сложится все дальше. Может быть она уже завтра пропадет из этого мира, проснется в своей постели, в одной комнате с братом и больше никогда не увидит этого мира, который ей уже успел понравится.
Но когда она в очередной раз посмотрела на небо, она вдруг увидела, как в облаках виднеются какие – то красные сверкающие точки. Она приподнялась, чтобы рассмотреть их и в следующую секунду корабль оглушила сирена тревоги.
- Всем приготовится! – раздался голос Захара отовсюду.
Настя начала собирать карандаши и рассыпавшиеся в спешке листы, и вдруг совсем рядом раздался оглушительный хлопок, а затем ужасный треск металла. Настя, от непонятного удара, от которого пол затрясло, упала и толкнула рукой коробочку с карандашами.
Она быстро поднялась, движимая только мыслью, что она должна вернуть эти карандаши Герману и что он не простит ей потерю хотя бы одного…
Снова раздался хлопок, а потом звон стекла. Настя заметила, что несколько осколков упали рядом с ее рукой и обернулась. Стекло треснуло в нескольких местах и она увидела, что неподалеку от нее кто – то лежит.
И вдруг сверкнула молния в грозовом небе и Настя признала в лежавшем на полу Германа. Она подбежала к нему и увидела, что его сапожки светятся ярко – голубым светом, а на запястье мерцает треугольник.
- Герман, эй! Ты жив?!
- Живой он!
Перед ней вдруг возникла фигура того самого парня, который напал на них на квартире Германа. Только теперь он был не в черном обтягивающем костюме, а в военной форме, за его спиной развевался красный плащ, а его голову украшал черный обруч со сверкавшим изумрудом.
Настя смогла рассмотреть лучше этого типа и увидела, что у него такие же голубые глаза, как и у Германа, черные, как тучи, волосы, тонкая линия губ и прямой нос.
Он смотрел на Настю сверху вниз и вдруг криво улыбнулся, доставая из черных ножен длинный клинок.
- Твой принц слегка расслабился, - усмехнулся он.
- Он не мой принц! – возразила Настя. – И вообще, кто ты такой?!
- Какая смелая… Не думал, что еще существуют такие дерзкие девчонки!
- Отвечай!
В этот момент его глаза сверкнули и он, замахнулся на Настю и ей пришлось пригнуться, упав на Германа. Однако она почувствовала, как ее рука коснулась рукояти клинка, который Герман, видимо, носил под курткой.
Она тихо вытащила его, но пока спрятала под курткой.
Подняв голову, она увидела, что парень чего – то ждет. Но она не вставала.