Может быть, я несимпатичен вам, я многим неприятен, но в отсутствии профессионализма меня обвинить невозможно.
И тут я был полностью с ним согласен. Преступника он видел насквозь, впрочем, как и следователя, как и прокурора. Острый мозг его на пять ходов опережал мысль обвинителя, а логика и хорошо подвешенный язык заставляли судей выносить аховые приговоры. Его побаивались, относились брезгливо и за глаза называли Блевако.
- Нет, Владимир Яковлевич, чего-чего, а профессионализма у вас не отнять, но...
- Никаких "но". Во-первых, поляковской группировке это гребаное грабленое зубное золото совершенно без надобности, своего хватает. Добытого, между прочим, относительно легальным путем. Во-вторых, разбой, грабеж и убийства посторонних граждан идут вразрез с их негласным уставом. И в-третьих, чего ради Гена Длинный отбивал зубника, как кореец пуделя перед съедением. У него довольно богатый арсенал оружия со всевозможными глушителями. Пук, и зубник тихонько ложится кверху копытами с минимальной потерей крови. Там же устроили целый мясокомбинат.
- Будем считать, что я с вами согласен, убил не Геннадий.
- Конечно. Если бы я в этом сомневался хоть на йоту, то, не обращаясь к вам, провел бы процесс сам и, возможно, его выиграл бы
- Не сомневаюсь. А виноватым оказался бы зубник, который по небрежности вместо гнилого зуба вытащил у убийцы всю челюсть.
- Возможно. Но пойдем дальше.
- Да, прощу вас. С вашего позволения? - Я опять нацедил себе полстакана.
- Не пейте по утрам, это одурманивает мозг.
- А по вечерам?
- Не в такой степени.
- Да вы, наверное, сами хотите, только лукавите.
- Упаси Бог, ни в коей мере.
- Никогда не бурчите под руку!
- Совсем себя не жалеете, Гончаров.
- Продолжайте, господин Плевако.
- Десять дней тому назад в нашем городе проживал гражданин Крутько, собиратель старинных и золотых монет, словом, нумизмат.
- А нынче он уехал?
- На тот свет, аналогично зубнику, при помощи уже известной дубины.
- Монеты исчезли?
- Естественно.
- И опять хозяин был один?
- Нет, на сей раз убийце пришлось поработать вдвойне. Он просчитался. Хотя жена и отдыхала на югах, это не означало, что свято место пусто. В кроватку нумизмата заплыла рыбка, которая вынырнула из нее в самый неподходящий момент. В тот самый, когда хозяйские мозги весело летали по комнате. Ее, рыбьи, он вышиб тоже.
- А соседи?
- Как всегда - "Ничего не вижу, ничего не слышу...", но тем не менее кто-то из них утром сообщил в милицию о ночном скандале в квартире нумизмата. Кто? Большой вопрос.
- А в первом случае?
- То же самое, кто-то из соседей - из автомата, инкогнито.
- Еще какие подробности?
- Любопытная деталь. Дверь подъезда зубного техника открыта днем и ночью, оно и ясно. Юшкевич вел прием на дому, и то, что он ночью открыл дверь квартиры, тоже объяснимо. Иногда он принимал с острой зубной болью даже ночью. Так говорят соседи. Не имея на то права, он тем не менее классно драл гнилые зубы. Здесь все понятно. Второй случай несколько своеобразен. Дело в том, что входная подъездная дверь нумизмата Крутько закрыта постоянно, и у каждого жильца свой ключ.
- Что из этого?
- Часов с восьми вечера замок вдруг сломался, а как потом выяснилось: секретка и механизм были щедро залиты раствором цемента и клея "Момент". То есть акция была запланирована, подъездная дверь всю ночь оставалась открытой.
- Допустим, но зачем нумизмат ночью открыл дверь незнакомцу, ведь взлома не было?
- Взлома не было. А открыл он дверь либо соседу, либо хорошо знакомому человеку.
- Который товарит его колотушкой по черепу.
- Да, и к колотушку эту убийца, как и в первом случае, бросает на месте преступления.
- И опять со следами и отпечатками Гениных пальчиков.
- Вы правы абсолютно.
- Абсолютный тут абсурд, господин Семушкин.