– Значит, у нас вообще ничего не получится, – прошептал Джо. – Это просто невозможно.
– Вы грабители? – внезапно произнес голос позади них. Оба повернулись и увидели малыша, мальчика лет пяти-шести. В руке он держал лопатку, весь был покрыт песком и смотрел на них яркими любопытными глазами, как попугай. Том просто замер, но Джо быстро произнес:
– Нет, мы полицейские. А ты – грабитель.
– Ладно, – согласился малыш.
– Ты лучше беги-ка, – посоветовал Джо, – пока тебя не арестовали.
– Ладно, – снова согласился малыш, повернулся и пошлепал по песку.
Оба смотрели ему вслед. Сердца у них стучали, как моторы на подъеме.
– Боже! – выдохнул Джо.
– С этого момента давай-ка лучше говорить в машине, – предложил Том.
– О чем говорить? – в голосе Джо звучала горечь, и он не скрывал ее. – Ты уже описал ситуацию, ничего не выйдет.
– А может быть, выйдет, – возразил Том. – В том случае, если клетка и хранилище на одном этаже, шанс у нас есть.
– Ты уверен? – Джо внимательно посмотрел на него.
– Ограбления происходят довольно регулярно. Мы тоже справимся.
– Возможно, – неуверенно кивнул Джо.
– Больше всего меня беспокоит то, как мы спрячем облигации. Мы давно решили, что держать их у себя нельзя.
– Позвоним Вигано сразу после дела, – пожал плечами Джо.
– Да, так лучше всего.
– Меня беспокоит другое, – сказал Джо, отводя глаза, – те два года, о которых мы договорились.
– Мы договорились, Джо. – Том укоризненно посмотрел на него.
– Да, конечно. Но погляди, что случилось с Полом. Ранен в ногу. Еще восемь дюймов, и ему попали бы в живот. Чуточку выше – в сердце.
Том безразлично пожал плечами.
– Пол поправляется, ты сам говорил.
– Дело не в этом, – возразил Джо. – Я не хочу закопать миллион долларов, чтобы при этом и меня закопали рядом.
– Мы не можем сразу же убежать, мы обсуждали это…
– Да, да, да, – прервал его Джо, – знаю, что обсуждали. Я по-прежнему согласен с самой идеей. Но не два года, это слишком тяжело.
– А сколько, по-твоему? – спросил Том.
– Год.
– Что, половина?
– Год – это достаточно долго, Том. Неужели ты хочешь прожить так, как мы живем, хотя бы один лишний день?
Том нахмурился, глядя в сторону. Он уставился на девушку в бикини, не видя ее.
– Идея заключается в том, чтобы послать эту жизнь к черту, – продолжал Джо. – Или ты забыл?
Исчерпав все свои доводы, Том покачал головой и произнес:
– Эх-х-х, боже.
– Год, – настаивал Джо.
Том помолчал еще несколько секунд, но наконец пожал плечами.
– Хорошо. Год.
– Отлично! – просиял Джо. Он улыбнулся, значительно более счастливый, чем раньше, и Том неохотно ухмыльнулся ему в ответ.
Глава 8
Существует некое странное ощущение смещения, когда покидаешь свою семью в десять или одиннадцать часов вечера и отправляешься на работу. Еще большее ощущение того, что это покидание – глубокое противоречие между семейной и служебной жизнью… Ни Тому, ни Джо никогда не удавалось перебороть в себе это чувство потери, но вслух они об этом никогда не говорили.
Возможно, если бы они работали в ночную смену постоянно, то привыкли бы и чувствовали себя точно так же, как тот, кто уходит на работу в восемь утра. Но регулярная перемена графика не давала возможности привыкнуть к особенностям какого-либо времени.
После случая с малышом на пляже они большей частью говорили об ограблении в машине по пути на работу или домой, и казалось, что оба предпочитают поездку в одиннадцать вечера в сторону города. Вероятно, этим разговорам помогало чувство отчуждения от семьи и дома, помогала также и темнота, ничем не освещенный интерьер машины – если не считать лампочек приборов и огней встречных машин.