И если Джералд даст ей кров… Нет, она не вернется туда даже ради того, чтобы избежать встреч с Мерриком.
Мэдлин торопливо закончила письмо.
– Я прошу прислать кое-что из папиных вещей, Элиза, – сказала она. – Джералду, похоже, придется отправить сюда повозку. Ты хочешь получить что-нибудь из дома?
– Нет, миледи, спасибо. – Горничная, тщательно расправлявшая вещи хозяйки, вдруг замерла. – Какие вещи, мэм? Вы не сердитесь, что я спрашиваю?
– Что ты сказала? – задумчиво подняла на нее глаза Мэдлин.
– Какие вещи вы хотите получить, мэм, если для них понадобится целая повозка?
Мэдлин невидящим взглядом смотрела в окно.
– Папины документы, письма, календари, личные бумаги, – ответила она. – Словом, все то, от чего Джералд рад будет избавиться. Мне давно надо было забрать их.
– Ох! – вырвалось у Элизы.
Повернувшись, Мэдлин увидела, что горничная по-прежнему расправляет пару чулок.
– Что-то не так, Элиза?
– Н-нет, миледи, – подняла округлившиеся глаза служанка. – Просто… просто я задумалась.
– О чем, Элиза?
– Вы помните, мэм, девушку, которая работала у вас до меня? – спросила Элиза. – Француженку?
– Флоретту?
Мэдлин давно о ней не вспоминала. А сегодня почему-то дважды подумала о бывшей горничной. Это уж чересчур. Мэдлин всегда чувствовала себя виноватой, что поставила Флоретту в затруднительное положение. Увольнение без рекомендаций! Худшей судьбы для прислуги не придумаешь.
– Она ведь вернулась во Францию? – спросила Элиза. – После того как мы уехали в Рим, мэм, тетя Эстер упоминала, что Флоретта прислала пару писем. Или кто-то написал за нее.
– Она писала? – удивилась Мэдлин. – Кому?
– Хозяину, миледи, – порозовев, ответила Элиза. – Пожалуйста, не думайте, что тетя Эстер сплетничала, но ей это показалось очень странным. Письма пришли издалека.
– Но мой отец выгнал ее, – сказала Мэдлин. – Почему уволенная служанка писала ему?
– Не могу сказать, миледи, – ответила Элиза. – Возможно, вы найдете ответ в бумагах, если их получите.
Мэдлин недоверчиво посмотрела на горничную:
– Элиза, ты от меня что-то скрываешь?
– Мне нечего вам сказать, мэм, – пылко возразила горничная. – Но когда люди ищут, случается, они находят. Вы… вы уверены, что готовы найти?
Мэдлин опустила взгляд на сложенное письмо.
– Меня сейчас беспокоит не судьба Флоретты, – спокойно сказала она. – Мне нужно найти кое-какие бумаги. И я надеюсь, что найду их в папиных вещах.
– Бумаги, мэм? – Элиза расправила складки на пеньюаре Мэдлин и повесила его в шкаф. – Какого рода бумаги?
Мэдлин почувствовала, как у нее запылали щеки.
– Официальный документ об аннуляции брака, – тихо призналась она. – Документ, который положил конец моему браку с мистером Маклахланом.
– А-а-а… – протянула Элиза, – понятно. – И снова занялась гардеробом хозяйки.
Она по очереди вынимала из шкафа платья, пристально осматривала и вешала обратно, но у Мэдлин было такое чувство, что Элиза их просто не видит.
– Вы с мистером Джеффри идете на чай к леди Трейхерн? – спросила горничная.
– Да, а потом вместе погуляем в Гайд-парке.
– Какое платье вы хотите надеть, мэм?
– Думаю, темно-синее, шелковое, – сказала Мэдлин, поднимаясь из-за стола.
Она подошла к туалетному столику и начала расчесывать волосы. Обычно Элиза тут же бросалась помочь ей, но сегодня горничная этого не сделала. Она переставляла обувь Мэдлин на нижней полке шкафа. Вздрогнув, Мэдлин задумалась. Что сегодня нашло на Элизу? Похоже, мысли горничной блуждали где-то далеко.
Леди Трейхерн уверяла, что пять часов вечера – прекрасное время для прогулки в. Гайд-парке. Можно и себя показать, и на других посмотреть.