― Я всегда думала, что она нас не любит, ― вторит сестре Роуз.
Светловолосая женщина качает головой. Она прекрасно знает, что Лили души не чает в младших сестренках. Можно сказать, это единственные существа на земле, к которым девушка относится с настоящей нежностью. Просто она совершенно не умеет выказывать своих чувств. И добровольцем в Капитолий поехала из-за того, что хотела посмотреть на красивую жизнь и, по возможности, вытащить туда сестер.
И то, что Лили не забыла о семье на сцене ― лишнее тому подтверждение.
― Удачи тебе, Лили Эванс!
Девушка разворачивается и отчетливо произносит:
― Удача мне не понадобится, на моей стороне сила! ― а потом ее каблуки звонко цокают в сторону кулис.
Лили злобно приземляется в кресло и раздраженно оглаживает руками платье. Она выглядит слишком скромно! Просила же стилиста! В итоге, вся слава опять достанется этой Элис! Разве недостаточно того, что Тревис и так уже выбрал ее!
При одной мысли о Втором девушка гневно вонзает кроваво-красные ногти в мякоть ладоней. Почему он предпочел Элис? Хотя еще не все потеряно. Игры все покажут!
― Саймон Сигл!
Ноги парнишки подкашиваются, и на долю минуты ведущей кажется, что он упадет по пути. Кудряшки парня явно старались привести в порядок, но потом забросили это неблагодарное дело, ограничившись их легким приглаживанием. Строгий костюм на этом мальчишке выглядит необычайно трогательно, а бледное как мел лицо добавляет шарм.
Людям на трибунах наверняка кажется, что это просто обычная бледность кожи, но со своего места капитолийке прекрасно видны бисеринки пота на лбу трибута.
― Не волнуйся, Саймон, ― тихо произносит она. ― Все хорошо. Расскажи нам, что ты думаешь о Играх?
Парень закрывает глаза, а через несколько секунд раздельно и четко произносит:
― Игры ― это нечестно. Дети не должны страдать из-за своих родителей. Не должны набивать мозоли, осваивая новые для себя предметы ― оружие.
― Я так понимаю, ты немало мозолей получил? ― уточняет Виста, в душе радуясь, что подросток сейчас не истерит. Получает подтверждающий кивок и продолжает: ― Скажи мне, ты готов к Играм?
Ответ ребенка поражает.
― А разве к ним можно подготовиться? ― тихо роняет он.
Похоже, парнишка высказал мнение каждого трибута, который сейчас трясется за кулисами, осознавая, что Игры совсем скоро.
― Кто ждет тебя дома? ― ведущая идет по накатанной колее, не подавая вида, что слова мальчика заставили ее замереть на несколько секунд.
Саймон смело вскидывает голову и улыбается прямо в кадр:
― Моя мама.
Худенькая невозможно кудрявая женщина вздрагивает и отрывает голову от дивана. Все интервью она поливала слезами его обивку, пока добрая соседка пыталась отпаивать ее валерьянкой.
Ее единственный сын, единственный человек, которого она любит, на Арене с этими монстрами!
― Все будет хорошо, слышишь? ― соседке наконец удается всунуть в руку женщине стакан, и та залпом выпивает его.
― Мам, я люблю тебя, слышишь? ― Саймон улыбается, а женщина в истерике вновь падает на диван.
― Удачи тебе, Саймон!
Парнишка проходит за кулисы и тут же натыкается на оценивающий взгляд напарницы.
― А ты хорошо держался, ― внезапно произносит она.
Саймон аж останавливается от неожиданности. Он привык только к тому, что сотрибутка называет его слабаком, а вот к любым одобрениям с ее стороны парень совершенно не готов.
― Знаю, ― бормочет он и боком протискивается мимо кресла Лили к заветному холодильнику с минералкой.
― Грейс Джирон, дистрикт номер шесть!
Шестая кружится по сцене, раскинув руки в стороны. Пышная юбка белого в черный горошек платья взлетает, демонстрируя удивительно стройные ноги в белых гольфах и лаковых туфельках.
Со своим ростом и в такой одежде трибутка чересчур похожа на первоклашку.
― Что ты можешь рассказать мне? ― мягко произносит Виста.
Девушка закусывает губу:
― Игры ― это весьма оригинально, ― наконец находит нужные слова. ― Только это все равно неправильно! ― ее голос чуть звенит, а пальцы незаметно от бдительных камер рефлекторно хватаются за край юбки. ― Поэтому я просто соглашусь со словами предыдущего трибута!
Виста вздрагивает. До этого времени все остальные вели себя так, будто предыдущих выступлений не существовало.
― Кто ждет тебя дома? ― кто же из семьи остался у этого ребенка?
“Школьница” наклоняет голову и несколько секунд задумчиво смотрит на ведущую, а потом резко демонстрирует камерам безымянный палец с посверкивающим золотым кольцом:
― У меня есть жених.
Уилл качает головой, подавшись вперед. Он не может заставить себя оторвать взгляд от своей любимой невесты. Они не виделись уже целую вечность, и сейчас юноше больше жизни хочется прижаться к ее губам, вдохнуть чудесный теплый запах ее нагретых волос, обхватить худенькие плечи.
― Я люблю тебя, малышка, ― шепчет парень.
Только вернись. Пожалуйста, вернись! /i>
― Удачи тебе, Грейс Джирон!
А за кулисами Шестая вновь неосознанно начинает крутить кольцо ― жест, уже просто сросшийся с привычками девушки.
Как же она хочет сейчас быть рядом с Уиллом!
― Рассел Керм!
Рассел нервно подергивает плечами, пытаясь приноровиться к неудобному костюму. Для трибута, привыкшего всю жизнь носиться в просторных футболках, тесный пиджак кажется ужасно бесполезным. К счастью, попытки парня почти никем не остаются замеченными, капитолийцы любуются стройным мускулистым юношей.
― Рассел, ― ведущая даже не продолжает, парень вздыхает и наклоняется к микрофону:
― Собственно говоря, я даже не знаю, что можно сказать. От этих Игр я не жду ничего хорошего. От них вообще бесполезно чего-либо ждать, ― он не дает ведущей сказать свою фирменную фразу и опережает ее. ― Я сирота, живу с дядей, который чаще всего меня даже не замечает, предпочитает лишь, чтобы я продолжал таскать ему бутылки из ближайшего киоска. Наверное, можно сказать, что меня ждут животные ― я подкармливаю их.
Дядя Рассела, поджарый мужчина с усиками, бессильно замахивается на телевизор зажатой в руке бутылкой. Зло смотрит на тощего пса, который трется о ножку стула.
― Значит, ты его любишь, а я ― нет, слышал? Да что он понимает! ― и мужчина присасывается к горлышку, запуская пальцы в шерсть собаки.
― Удачи тебе, Рассел Керм!
За кулисами парень падает на кресло и косится на напарницу, та до крови прокусила губу и непрестанно крутит на пальце украшение.
― Успокойся, не нервничай, ― дружелюбно подмечает трибут. Грейс на долю секунды поднимает на него безумный взгляд:
― Все хорошо, ― бормочет девушка.
Расселу хочется присесть рядом с напарницей и коснуться ее, но он сдерживает порыв ― вдруг она неправильно поймет, а ведь у Грейс есть жених.
Вместо этого парень лишь улыбается сотрибутке и выбирает из холодильника бутылку минералки.
― Клер Андерсон, дистрикт семь!
Худенькая девочка в светлом пышном платье кажется неожиданно взрослой, копна каштановых кудряшек падает на плечи трибутки, в широко распахнутых зеленых глазах танцуют искорки, а на губах застыла улыбка.
― Клеееер, ― певуче протягивает Виста.
Тонкие пальцы девчонки смыкаются на микрофоне, и она медленно произносит:
― Игры ― это смерть. Что вы хотите узнать о смерти? О боли? О лужах крови, заливающих Арену?
Ведущая чувствует, как на позвоночнике выступает пот. Эта тема становится опасной. С каждым произнесенным словом взгляд трибутки становится все более отстраненным, и Виста решает прервать эту тему в зародыше:
― Клер, кто ждет тебя?
Девушка щурится, явно собираясь с силами:
― Мои родители. И старшая сестра Кейт.
Каштановолосая девушка, как две капли воды похожая на трибутку седьмого дистрикта, медленно качает головой, и в ее теплых карих глазах медленно появляются слезы.
― Не глупи, Клер. Пожалуйста, не думай о своих видениях! Это все ерунда, вот увидишь! ― жарко шепчет она.