Она взяла его под руку и прижалась к нему грудью.
— Рада видеть тебя, Морган. Чем обязана?
В ее низком хрипловатом голосе прозвучало ясно выраженное приглашение.
Вместо ответа он притянул ее к себе. Прижался ртом к ее рту. Она немедленно начала с ним игру языком. Морган не испытывал особого желания, но знал, что впереди его ждет полная развлечений ночь. Изабель умела угождать партнерам и щедро расточала свои ласки. Действуя руками, одновременно смелыми и нежными, она вмиг пробуждала страсть в любом мужчине. Ну, а ее рот был способен делать чудеса…
Они направились прямиком в спальню, где Морган выпил виски, а потом еще не раз доливал бокал. Странно, но он не спешил приступать к любовным утехам, за которыми сюда явился. Изабель воздерживалась от замечаний, а когда он сказал, что проголодался, накормила его ужином. Наконец он отодвинул тарелку.
Изабель, словно по команде, встала и сбросила неглиже, под которым ничего не было. Затем она призывно посмотрела на Моргана и сделала несколько откровенных телодвижений, которые неизменно разжигали мужское желание. При этом Изабель внимательно наблюдала за Морганом.
Но Морган уже осознал, что способен только восхищаться ее пышными формами, и не более. Тогда, не теряя надежды, Изабель начала целовать его медленными поцелуями, позволяя рукам бродить по всему его телу.
Никаких результатов.
Изабель была в недоумении, Морган в ярости. Его вера в себя, такими усилиями возрожденная после смерти Амелии, была безжалостно разрушена. И хотя в ответ он с упорством гладил и ласкал Изабель, он видел перед собой огромные зеленые глаза и волосы цвета золота.
А его тело упрямо оставалось равнодушным. Чтобы окончательно не опозориться, Морган свалил вину на виски и поспешно ретировался.
Почти бессонная ночь не способствовала улучшению его отвратительного настроения. Он позавтракал у себя в кабинете и занялся кое-какими домашними вопросами. Только после полудня он собрался отправиться на верфи, но тут Симмонс объявил о приходе посетителя:
— Мистер Томас Портер просит принять его, сэр.
— Портер? Я такого не знаю, — удивился Морган. — Скажите ему, что я не могу его сейчас видеть. Если у него есть ко мне дело, пусть договорится с моим помощником в конторе.
— Думаю, мы оба только выиграем от встречи, — вмешался в разговор незнакомый мужской голос. — Не стоит торопиться, мистер О'Коннор.
Высокий худой человек в темной одежде стоял на пороге. Его вид не предвещал ничего хорошего.
— Уверен» вы пожалеете, если не примете меня.
Морган жестом отпустил Симмонса, и незнакомец, закрыв за ним дверь, решительно направился к письменному столу.
Морган не предложил ему сесть.
— Кто вы такой? — потребовал он ответа.
— Томас Портер, репортер газеты «Кроникл», к вашим услугам, сэр, — поклонился он.
Морган нахмурился. Как ненавистны ему репортеры, особенно из газеты «Кроникл». После смерти Амелии проклятая газета с восторгом разобрала его по косточкам, несмотря на отсутствие вины.
Он откинулся на спинку кресла, сурово глядя на посетителя.
— Изложите ваше дело, — приказал он.
— Сию минуту. — Человек по имени Портер взял стул и сел. — Я честолюбив и надеюсь, что в будущем другие, а не я, станут заниматься светской хроникой. Впрочем, у меня талант вынюхивать скандалы. — Он улыбнулся. — Никогда не знаешь, какие хорошенькие истории можно раскопать в бостонском закрытом высшем обществе. Вас, мистер О'Коннор, если я не ошибаюсь, уже давно туда не допускают.
Рот Моргана превратился в прямую жесткую линию.
— Меня никогда туда не допускали, и вам это хорошо известно, черт побери.
Портер хрипло рассмеялся.
— Считайте, как хотите, мистер О'Коннор.