Зерно сомнения запало ей в душу, и все попытки избавиться от этого чувства были напрасны. Натаниель, ее галантный и преданный обожатель, ввел ее в заблуждение относительно дома и верфей. Ее преследовала еще одна беспокойная мысль: он так искренне и нежно клялся ей в любви.
Неужели и это тоже была ложь?
Элизабет собрала все свое мужество. Нет, убеждала она себя. Она бы догадалась. Не такая уж она доверчивая.
А что, если не догадалась?
Она искала и не находила ответа на множество вопросов.
— Ничего не понимаю, — бормотала она, усаживаясь в кресло в гостиной, куда ее для прогулки приводил Стивен. — Не понимаю, почему он так со мной поступил! Может, он хотел придать себе вес в моих глазах? Он говорил, что живет в Бостоне.
— Он действительно живет здесь, — после не которого колебания подтвердил Стивен.
— Тогда где же он? Скажите, где?
Элизабет в волнении пыталась поймать взгляд Стивена. Она была готова по капельке выпытывать у него истину.
— Должен признаться, Элизабет, что мне не удобно рассказывать вам о Натаниеле. Я чувствую себя школьником, который наушничает на приятеля.
— Какая чепуха, — прервала его Элизабет, но Стивен молчал, и ее голос вновь стал умоляющим. — Скажите мне, Стивен. Ради Бога. Вы здесь у меня единственный друг.
— Элизабет, вы ставите меня в неловкое положение, — вздохнул Стивен. — Пожалуйста, с этими вопросами обращайтесь к Моргану.
Образ Моргана возник перед ее мысленным взором. Элизабет ничего не могла с собой поделать: одно воспоминание о пронзительном взгляде его серых глаз вызывало у нее дрожь.
Кусая губы, она пояснила:
— О, Стивен, я бы очень хотела, но что-то мне говорит, что Морган терпеть не может своего брата! К сожалению, судьба не подарила мне брата или сестру, но поведение Моргана кажется мне очень странным.
— Совершенно справедливо, — подтвердил Стивен. — — Их ничто не связывает. Но так было не всегда.
Он покачал головой, предвосхищая ее вопрос.
— Очень жаль, Элизабет, но мне нечего больше сказать, разве только повторить, что за ответом вам следует обращаться к братьям. — Он задумался, потом прикрыл ладонью руку девушки. — Неразумно много требовать от Натаниеля.
Загадочное предупреждение, но у Элизабет не было другого выхода, как последовать его совету и обратиться за объяснением к Моргану.
Они редко встречались, чем она была весьма довольна, считая Моргана самым отталкивающим из людей. Он покидал дом рано утром и возвращался поздно вечером. Он не пытался увидеться с ней и ограничился простым вопросом о здоровье, когда однажды они столкнулись в дверях библиотеки. Нет, он был достаточно вежлив, но за фасадом безупречных манер она угадывала легкую иронию, выводившую девушку из себя, несмотря на ее спокойный характер.
В тот день Элизабет узнала от Симмонса, что Морган у себя в кабинете, и направилась туда. Она невольно остановилась перед массивной дубовой дверью, словно перед входом в логово льва. Она не могла объяснить себе, чего страшится, но помнила, что прошлая их встреча надолго вывела ее из равновесия.
Но стоит ли его в этом винить? Он был только человеком, хотя и очень неприятным, но все же братом Натаниеля. Ругая себя за малодушие, она выпрямилась во весь рост и храбро постучала.
— Войдите, — раздался за дверью низкий мужской голос.
С наигранным спокойствием Элизабет отворила дверь и вошла.
Морган сидел за широким письменным столом между окнами и, как и в тот раз, был весь в черном. При виде Элизабет в его проницательных серых глазах мелькнуло откровенное удивление.
Одним легким движением он поднялся, приблизился к ней, и тогда пришел ее черед удивляться.
— Элизабет! Вот уж не ждал, — сказал он, взяв ее за руку.
На мгновение Элизабет застыла на месте и потеряла дар речи. Она почувствовала непонятно знакомый запах одеколона.