Тебе и так пришлось несладко…
– …намерен их всех убить… – донеслось из почерневших губ. – Да простит меня Всевышний…
– Хватит, папа, замолчи! – зарыдала Китти, не в силах вынести подобную муку.
Док влил еще одну ложку лауданума, а Джон застонал:
– …мой пес… Киллер…
– Он жив, папа, – торопливо заверила Китти, смутно припомнив, что говорил про старого гончака Джекоб во время их краткой встречи, когда она вернулась домой за Линой. – Джекоб заботится о нем и говорит, что он поправится.
Джон закрыл глаза, вздохнул и стал совершенно неподвижен. Девушка вопросительно глянула на Масгрейва, и тот кивнул:
– Он заснул. Лауданум погрузит его в сон на несколько часов, а больше всего ему нужен отдых. Только так он может вернуться к жизни, детка, – если отдохнет и восстановит силы после того, как заживут раны. Нам следует проследить, чтобы они не загноились, так что будь начеку. Ну а теперь почему бы Натану не отвезти тебя домой, чтобы ты тоже немного поспала? Не забывай, что ты всю ночь не сомкнула глаз. Ты тоже должна беречь свои силы, они тебе еще пригодятся. А еще я бы хотел, чтобы ты увезла с собой мать. У всех голова болит от ее бесконечных причитаний.
Китти кивнула. Правда, она не собиралась оставаться дома и отдыхать. Она вернется, как только увезет отсюда Лину.
Выйдя на крыльцо, она застала сцену трогательного прощания матери с Аароном Коллинзом. Затем к нему подошел Натан и стал о чем-то вполголоса говорить. Интересно, о чем это они толковали?.. Но уже в следующий миг перед ней возникла Лина, которая пропела, восхищенно сияя:
– Кэтрин, он не имеет к случившемуся ни малейшего отношения, и глубокое сочувствие побудило изменить его отношение к тебе. Впредь он не станет возражать против ухаживаний Натана.
– Ох, мама, неужели ты еще и об этом завела речь? – ужаснулась Китти.
– А как же! – Лина оставалась непоколебимой. – Ты моя родная дочь, и я просто обязана думать о твоем будущем. Я по-прежнему не теряю надежды, что вы с Натаном поженитесь. Пройдет время, и ты оценишь мои старания!
– Мама, я прошу тебя об одном – не вмешиваться в мою жизнь и предоставить мне самой ее устраивать. – Китти внезапно почувствовала неимоверную усталость. – Послушай, мы с тобой сейчас отправимся домой. Док дал папе лекарство, чтобы он проспал как можно дольше. И тебе вовсе ни к чему торчать здесь и путаться у всех под ногами. Уже утро – скоро к доку начнут приходить больные, ты будешь мешать…
– Но кое-кто станет удивляться, почему меня нет у одра моего супруга… – чопорно поджала губы Лина.
– Все поймут, что тебе тоже иногда необходим отдых, а кроме того, соседи захотят навестить нас после всего случившегося.
– Правильно, – возбужденно сверкнула глазами Лина. – И чтобы принять их как следует, надо обязательно подать на стол кофе и пирог. Пожалуй, мне пора возвращаться и ставить тесто!
Китти со вздохом покачала головой. Только ее мать могла додуматься печь пирог по такому поводу. Они вышли на крыльцо, и Китти подозвала Натана:
– Я хочу отвезти мать домой, а потом вернуться, чтобы сидеть с папой. Когда начнут приходить больные, Кейт придется помогать доку вести прием.
Не успел фургон остановиться во дворе, как Лина поспешила в дом, а Натан с Китти – в коровник, проведать Киллера. Старый пес лежал в дальнем углу на охапке соломы, а рядом сидел безутешный Джекоб.
– Он поправится, – заверил их негр. – Конечно, рана на затылке еще долго не заживет, ну да уж я позабочусь о Киллере. Вы так и передайте массе Джону, слово в слово – он ведь очень любит свою собаку…
Китти отвечала, что отец уже очнулся и спрашивал про пса, и Джекоб, кивая, с чувством сказал:
– Мисс Китти, я буду молиться о здоровье вашего отца. Не такой он человек, чтобы просто взять и умереть.