— Я стану пробовать вас на вкус, лизать, щекотать языком, а потом проникну внутрь.
— Тоже языком? — Ее самообладание улетучивалось, подобно утренней росе в лучах солнца.
Он отпустил ее голову, взял за правую руку и притянул ее к своей подрагивавшей плоти — мягкой, но в то же время упругой.
— Вот этим.
Глава 3
Бесконтрольное желание охватило ее тело. Энн не могла пошевелиться и только восхищалась чудом мужского возбуждения. Ничто не могло сравниться с Майклом: ни эротические мечты, ни сексуальные фантазии и, уж конечно, ни бесконечные часы ухода за отцом.
Он был мягче бархата и тверже стали. Гораздо длиннее ширины ладони. И пульсировал так, что пронимало до самого сердца.
Энн судорожно вздохнула.
— Пожалуйста, выключите свет.
— Не могу этого сделать.
Энн собралась протестовать — мол, она платит за их свидание, — но задохнулась от обжигающего жара. Он ее лизал, ласкал языком, а затем проник в рот. Майкл касался ее языка и неба «. — А плоть в кулаке пульсировала и трепетала. Легкие Энн ныли от потребности в кислороде, но Майкл не отрывался от нее. Он се сосал, как и обещал.
Сначала рот, потом груди, а затем клитор.
— Подними руки.
Платье шелковой змеей соскользнуло через голову. Взгляд Майкла перебегал с ее макушки к кончикам пальцев на ногах.
— Как вас зовут, мадемуазель?
Она удивленно посмотрела на него.
— Энн.
И тут же вспомнила, что стряпчий советовал оставаться анонимной — глупое предостережение. Может ли быть что-нибудь страшнее той боли, которая лишает женщину всего, кроме необузданно дикого желания? Ловкие пальцы расшнуровывали ее корсет.
— Вы можете называть меня Энн… — Она ужаснулась, услышав собственные слова, но они уже сорвались с ее губ. — Можно я буду звать вас Мишелем?
Проворные пальцы возились с ее нижней юбкой.
— Мы станем близки, Энн. Так близки, как только могут быть близкими два человека.
Нижняя юбка с шелестом распласталась возле ее ног. Стараясь сохранить последнюю одежду, женщина прижала руки к бокам. И отчаянно пыталась сосредоточиться на его словах.» Мы станем близки…»
— Вы говорили, что у нас не романтическая связь.
— Так оно и есть. В страсти нет ничего романтического. — Ладонь Майкла охватила ее ягодицы, пальцы проникли в отверстие в шерстяных панталонах. Вторая нижняя юбка упала рядом с первой. — Страсть — абсолютно земная вещь. Изначальная. — Внезапно его руки оказались в ее панталонах. Шероховатость шрамов ощущалась во впадине между ягодицами. — Мы будем потеть. Мы будем кричать. — Ладони скользнули вниз, охватили бедра и привлекли к твердой мужской плоти. — Мы будем сражаться друг с другом за ваше наслаждение. А когда достигнем наивысшей точки, сольемся в страсти в единое тело. — Фиалковые глаза приковали ее взгляд. — Вот что произойдет, мадемуазель, когда я увлеку вас в постель.
Энн реально ощутила хрупкость своего позвоночника, даже на мгновение показалось, что вот-вот переломится спина. Она отчаянно пыталась собраться с мыслями.
— Вы испытываете оргазм одновременно с женщинами?
Его пальцы вынырнули из ее панталон и принялись расшнуровывать корсет.
— Когда наступает нужный момент.
Китовый ус смялся, как разорванный аккордеон, и корсет тоже оказался на полу. Но его потеря скорее затруднила, чем облегчила дыхание Энн.
— А как вы узнаете, что наступает нужный момент?
— Тогда женские крики начинают отдаваться в моем мозге. — Не отводя от нее взгляда, Майкл положил ладони ей на груди и провел по болезненно напрягшимся соскам. — А сама женщина настолько измотана, что больше не в состоянии испытать оргазма. Поднимите руки, — неожиданно приказал он.
У Энн не оставалось выбора, и она повиновалась. Льняная ткань скользнула вверх через голову.