— Вы оказали мне огромную услугу, так как же могу я проявить непочтительность и не проводить вас, дабы лично убедиться, что вы благополучно вернулись в дом виконта?
Вильма не отвечала.
Она подумала, как потрясен был бы Цезарь Ритц, узнай он о поведении графа и его намерениях в отношении нее.
«Мне здорово повезло, что маркиз проходил мимо той открытой двери. Иначе граф… поцеловал бы меня».
Она снова вздрогнула от воспоминаний, но затем вынудила себя сосредоточиться на том, о чем рассказывал ей Цезарь Ритц.
А тот перечислял гостей, прибывших на ленч в отель, и тех, кто заказал себе столики на ужин сегодня вечером.
При других обстоятельствах Вильма не отказалась бы от возможности оказаться за одним столом с такими знаменитостями, но ужин с маркизом все же больше воодушевлял ее, хотя она видимо, поступала и не правильно.
Когда карета доставила их обратно к дому виконта, она еще раз поблагодарила Цезаря Ритца за приглашение осмотреть отель.
Он, в свою очередь, снова поблагодарил ее за люстру.
Войдя в дом, она обнаружила Герберта у дверей отцовской спальни и спросила его:
— Как папа? Хочет ли он повидаться со мной сейчас?
— Его сиятельство… то есть я хотел сказать, полковник, спит, — ответил Герберт, — сдается мне, хорошее это дело для него, лучше и не придумаешь после такого лечения.
— Остается надеяться, что оно действительно пойдет ему на пользу, — сказала Вильма.
— Этот доктор Бланк известный человек, как я понимаю, — сказал Герберт, — а чем скорее мы сможем вернуться в Англию, тем лучше!
Вильма промолчала.
Она думала о том волнующем зрелище, которое должен являть собой Париж, особенно вечером, когда она увидит его при свете звезд.
Потом она отправились к себе в комнату, прилегла на кровать и стала читать книгу.
Немного погодя, по дороге на кухню, где он собирался заказать хозяину ужин, к ней заглянул Герберт сообщить, что отец проснулся.
Вильма пробежала по коридору и вошла в комнату отца.
Лицо его показалось ей бледным, но зато он улыбнулся, когда она подошла к его кровати.
— Как вы, папа? — спросила она.
— Устал, — ответил граф. — Однако спина болит уже не так сильно, как раньше.
Вильма от радости даже вскрикнула:
— О, папа! Именно это я и надеялась услышать! Но вам следует отдыхать, как рекомендует господин Бланк, и ни о чем не волноваться.
Она посидела с графом, пока тот съел немного супа и чуть-чуть рыбы.
Затем он отставил в сторону тарелку со словами:
— Больше не имею никакого желания ничего есть. По правде говоря, я сильно устал, и мне необходимо уснуть.
Герберт убрал поднос.
Вильма поцеловала отца, пожелав ему спокойной ночи.
— Я уверена, вы будете чувствовать себя лучше завтра утром, папа, — сказала она.
— Надеюсь, так и будет, — ответил граф. — Мне хотелось бы показать тебе Париж, но это невозможно, пока я нахожусь в своем нынешнем состоянии.
— Конечно, папа. Только не волнуйтесь об этом, вам следует думать только о вашем выздоровлении, — сказала Вильма.
Возвращаясь в свою комнату, девушка чувствовала себя виноватой.
Но как могла она отказаться от возможности увидеть хоть небольшой уголок Парижа?
Кроме того, она была совершенно уверена, что маркиз позаботится о ней должным образом.
Она надела изящное и достаточно дорогое платье, а сверху набросила бархатный плащ цвета сапфиров.
Ее кожа от этого стала казаться поразительно бледной. Девушка тревожно рассматривала себя в зеркале.
Ей так хотелось надеяться, что маркиз не сочтет ее одетой уныло и немодно по сравнению с шикарными и нарядными француженками.
Спускаясь вниз, Вильма мысленно решала, как ей лучше добраться до отеля «Ритц».
Ей не хотелось, чтобы слуги заметили что-нибудь необычное в ее поведении.