Мне не нравится, как на нас смотрят те двое. Должно быть, Мунго и сам догадался, что не туда заехал. Скоро мы будем в конце этой ужасной улицы и, конечно же, следующая окажется более похожей на те, по которым мы только что ехали.
Но следующая улица, вопреки ожиданиям, оказалась еще хуже. Узкая и грязная, она производила гнетущее впечатление, которое усиливалось еще и тем, что здесь было намного темнее. Верхние этажи зданий практически смыкались друг с другом, мешая проникновению солнечного света. Карета сразу же привлекла внимание немногочисленных прохожих, и взгляды, которыми те ее провожали, были отнюдь не дружелюбны. Мэгги захотелось крикнуть Мунго, чтобы тот гнал во весь опор, но решила, что гораздо осмотрительнее с ее стороны оставаться незамеченной.
Она вжалась в угол кареты, стараясь не глядеть ни вправо, ни влево, и молила Бога, чтобы Фиона вела себя таким же образом. Господи, ну почему она не послушалась служанку, ей следовало заставить кучера повторить все еще раз перед тем, как въехать в город. Теперь они пожинают плоды ее легкомыслия.
— Нас окружили! – заорала Фиона, схватив Мэгги за руку. – О Боже, мисс, что же делать?
Мэгги стиснула зубы, стараясь не закричать от ужаса, как Фиона. Как бы ей хотелось сейчас иметь при себе кинжал, а еще лучше, заряженный пистолет. Девушка понимала: они находятся на краю гибели, и сознание смертельной опасности мешало ясно соображать. Карету окружило так много людей, что они заслонили собой остатки света. Окно со стороны Мэгги со звоном разбилось, и на девушку плотоядно уставилось чье-то грязное лицо.
Она схватила лежавшую под ногами небольшую сумку и со злостью ударила по лицу, пытаясь отогнать нахала, но тот ловко схватил сумку и бросился наутек. С другой стороны кареты распахнулась дверца, и пара цепких рук попыталась стащить Фиону с сиденья. Та изо всех сил принялась отбиваться ногами и кулаками, но силы были неравны – к одному негодяю присоединились еще двое, втроем они без труда выволокли бедную женщину на мостовую.
Мэгги ухватилась за юбку Фионы, но тут почувствовала на себе чьи-то руки.
– Нет! – закричала она, отчаянно отбиваясь.
Девушка дралась, как загнанный в угол барсук, но вскоре тоже оказалась на улице. Обезумев от страха, она пронзительно кричала. А жадные руки лапали ее грудь, лицо, ягодицы и голые бедра.
Внезапно ей стало нечем дышать, и все вокруг погрузилось во тьму.
Придя в себя, Мэгги обнаружила, что лежит на грязной мостовой, вся избитая, а вокруг странно тихо и пустынно. Преодолевая подступающую к горлу тошноту, попыталась сесть и оглядеться. Голова кружилась так сильно, что Мэгги закрыла глаза и поспешно прислонилась к стене дома. Когда стало немного легче, открыла глаза и осмотрелась. Улица была не совсем безлюдной, но никто из прохожих не обращал на девушку внимания. Ни Фионы, ни Мунго не было видно, карета тоже исчезла. Вспомнив о своей миссии, Мэгги испуганно ощупала лиф платья. Слава Богу, послание на месте. Она облегченно вздохнула и опять закрыла глаза.
Кто-то тронул ее за плечо.
Мэгги вздрогнула от неожиданности, больно ударилась головой о стену и чудом вновь не потеряла сознание.
– Успокойся, девушка, – произнес скрипучий, но явно женский голос. – Мерзким негодяям не следовало обижать такую славную девчушку, как ты, но могло быть и хуже, не вздумай они укатить на твоей карете. Синяки заживут, и скоро ты будешь в полном порядке. Глотни из моей бутылки, это тебе поможет.
Женщина говорила на местном диалекте, но Мэгги поняла достаточно, чтобы поверить – ей желают добра. Она поднесла ко рту бутылку, из которой пахнуло дешевым джином. Задержав дыхание, сделала глоток, и обжигающая жидкость протекла по горлу.