— Мимо! — с насмешкой сдвинулся на пару метров в сторону блондин, уворачиваясь от когтей и смертоносного хвоста.
Тварь исчезла в тумане внизу, а после вновь прыгнула, уже со спины.
— Снова мимо! — нарочно дразня хищника, резко снизился парень, пропуская над головой. — Давай! Неужели это все, что ты можешь?
Мурвен еще несколько раз предпринял попытку дотянуться до верткого пернатого. Мощными лапами отталкиваясь от веток, темный дух прыгал высоко вверх, промахивался, цеплялся за дерево и немедленно прыгал обратно в попытке достать.
— Это уже даже не интересно, — со скучающим видом, заложив руки за спину, уворачивался от когтей, клыков и хвоста Гаруда. — Ай, — скорее от удивления, чем от боли схватился за затылок, куда прилетела незамеченная ветка. — Случайно зацепилась или появилась хоть какая-то изобретатель... — повернулся в том направлении и увидел, как в него стремительно летит здоровенная сосна. — ...НОСТЬ!!! — резко сложил все крылья, с трудом уворачиваясь от широких ветвей.
В последний момент успел заметить, как с противоположной стороны к нему устремилось еще одно зеленое бревно, от которого уклониться не представляло возможности. Широкий белый луч света испарил большую часть ствола, после его осыпало большим количеством щепок и иголочек, отскочивших от сферического щита.
Гаруда прищурил голубые глаза. Ситуация перестала ему нравиться. Пусть здесь и было безопасно для выяснения отношений из-за того, что в округе кроме забившейся на дно сирены не осталось никаких существ, и пространства достаточно, чтобы развернуться, но этот туман и лес... Не самая лучшая для него локация. Противник может легко скрыться и затаиться из засады, когда как ему, для отражения неожиданных атак и защиты придется серьезно потратиться, а близость мертвой воды не добавляет здоровья. Следовательно, надо бы перебраться туда, где посуше, противник хорошо виден и ему нечем будет кидаться.
— Кис-кис-киса! — спустившись на грешную землю, позвал Гаруда в густой туман, неторопливо перетекая в животный облик. — Иди ко мне, безмозглое животное! Или ты уже передумало мстить мне за попытку убить твою обожаемую человечишку?
В ответ тишина.
Сливающийся с туманом небольшой пернатый дракон-оборотень настороженно крутил рогатой головой и с едва слышным шипением выдыхал ноздрями струйки дыма. Подобравшись для прыжка, Гаруда стал ждать, когда его оппонент сам решит выйти.
Черная тень, казалось бы, соткалась в паре метров над ящером, намереваясь вцепиться ему в основание черепа. Но мощные челюсти беспомощно проскользили по крепкой чешуе, не сумев пробить из-за слишком большой разницы в уровне между двумя сущностями.
Гаруда резко вскочил, отчего мурвен свалился с его спины, и занес лапу для наказания, но перевернувшаяся на спину тварь обмотала острыми хвостами шею в попытке перерезать, а когда не удалось, то ударил задними лапами в челюсть. Дерется как дикое животное! Ни капли разума! Вреда причинить не может, но все равно приятного мало.
Возмущенный дракончик, несильно обгоняющий по габаритам зверя, решил проучить наглеца и выдохнул струю огня. Почуявший, что подобное угощение ему не понравится, Мурвен за доли секунды до этого отпустил противника и ушел перекатом. Поднявшись на лапы, вновь бросился, целясь в бок.
“Быстрый”<-i>, — подумал оборотень, внимательно отслеживая все перемещения. — “Но я все равно быстрее...”
Хорошо, что крылья не стал воплощать в этой оболочке, а то от них остались одни тряпки от когтей взбешенной твари, движимой лишь ненавистью и жаждой крови.
Притворившись, что ранен и испугался, Гаруда бросился бежать, подыгрывая чужим охотничьим инстинктам. Мурвен с готовностью бросился следом, едва поспевая за, как ему показалось, ослабевшей добычей.
С территории Туони на границы Стикса они вывались серебристо-черным рычащим клубком. Все потому что Гаруда переоценил скоростные возможности этой формы, и духу Войны удалось его настигнуть. Не смотря на то, что пробить чешуйчатую броню Мор не хватало сил, солнечный дух был ограничен тем, что хотел повалить зверя, нанеся тому минимум повреждений. А сдерживаться не так уж и просто, когда противник делает все возможное, чтобы выцарапать тебе глаза. Вряд ли это сильно на что-то повлияет, ведь оба духа видят не с помощью глаз, а благодаря множеству взаимозаменяемых органов, улавливающих определенные вибрации и возмущения в окружающем пространстве. Внешний вид их духовных оболочек – память поколений о некогда поглощенных их предками существах, случайным образом выбранные в качестве основы. Ведь если бы Война и Мир не выбрали себе основной облик, то продолжали бы существовать в виде неоформленных сгустков энергии с уязвимым центром-сердцем. Так что выцарапанные глаза никак не отразятся на боеспособности обоих, кроме как доставят временное неудобство.
— Что-то ты слишком распоясалась, милочка, — хмыкнул Гаруда, поигрывая рапирой из застывшего света.
Вскарабкавшийся на выступ мурвен, где затаился резко отдалившийся и переместившийся серафим, коротко рыкнул и бросился в лобовую широкими прыжками.
Блондин усмехнулся под дуэльной маской, откидывая полы светлого плаща, в который превратились все три пары его крыльев, и нарисовал острием перед собой причудливый узор, оставшийся висеть в воздухе. Но впавший в боевое безумие Верас отчего-то передумал переть на светящуюся руну подобно разогнавшемуся барану. Инстинктивно почуяв в “каракулях” опасность, теневой мурвен резко ушел в сторону, обходя препятствие по широкой дуге, после припал к земле для прыжка. Гаруда подобрался, готовясь увернуться от разъяренного хищника и пощекотать его бока легкими уколами стали, чтобы разъярить еще больше и посмотреть, что будет. Но каково же было его удивление, когда вместо когтей хищника к нему устремился меч, сотканный из самой темной материи вселенной, а вместо обезумевшего зверя на него смотрели глаза совершенно другого хищника, светящиеся не яростью, а холодной расчетливостью и четким желанием убить.
— Оу... — успел выдать немного растерявшийся светлый, как в следующий миг произошло столкновение.
Черный клинок соприкоснулся с застывшим лучом света, и последний, рассчитанный на игры, а не прямой удар, раскололся на множество осколков, расстаявших, не упев коснуться земли. Но Гаруда смотрел не на меч, не представляющий пока угрозы из-за погашенной рапирой инерции удара, а на вынырнувшую из глубин Тьмы вторую руку с черным кинжалом, нацеленным в грудь. Дымчатая сталь столкнулась с наспех выставленным энергетическим щитом, выигравшим время, чтобы серафим мог сделать шаг назад и увернуться от просвистевшего над головой меча, срезавшего несколько прядей. Но и нападающий в это время подставился, отчего десяток раскаленных лазерных лучей прошили тело, оставляя несколько дырок и отрывая взрывом одну руку.
Верас недовольно зашипел и остановился, потому что огрызнувшаяся добыча оказалась довольно кусачей да еще и опять сумела оказаться вне зоны досягаемости далеко впереди.
— А вот это уже было опасно, — обмахиваясь, словно запыхался, довольно улыбался Гаруда, стоя на потолке пещеры.
На какой-то миг ему действительно почудилось, будто его сейчас убьют. Он мгновенно понял, что оружие Войны не простая иллюзия, как одежда или их тела. Это была энергия совсем иного толка, являющая собой саму суть разрушения и смерти. Это была сама Мор, ее сила и ее воля. Для этих черных мечей не было никаких препятствий ни в виде материи, ни в виде энергии. Они могли с одинаковой легкостью разрезать хоть титан, хоть душу, хоть звезду. Так что попади таким кинжалом в сердце – ему пришел бы и конец, а отхвати мечом конечность – регенерировал бы не одно столетие, если вообще не останется покалеченным навечно. Единственное, что можно им противопоставить – оружие духа не меньшей силы, но для его призыва еще раскочегариться нужно. А ведь Гаруда боец совсем не ближнего боя, в отличие от Вераса, его способности рассчитаны на дальние атаки. Но подобная стратегия не дает толком насладиться горячностью схватки. В Чистилище мало тех, кто может пережить его атаку, и совсем никого из тех, кто может причинить реальный ущерб здоровью и даже покалечить. Мелкие ничтожества, которых отстреливать из чисто спортивного интереса, как зайцев. Так что возможности в кои-то веки отвести душу и устроить отличный махач с достойным противником скучающий серафимчик был очень рад. А если еще щекочет нервы опасность, то так даже лучше! Больше поводов не расслабляться и быть бдительным! Если получит хоть одну царапину или развернется хоть на четверть своей истинной мощи, то можно с уверенностью заявлять, что умер не зря, потому как в реальном мире в плане “размяться” ему точно ловить нечего. Нотка страха, выживание на грани – вот то, что дает почувствовать себя живым. Не только Верасам нужен адреналин для нормального существования. Сверх тоже жаждет полагавшуюся ему долю крови и безумия, спасающие от вечной скуки и бессмысленности существования бессмертного. И теперь, когда Гаруда уверен, что Мор выдержит его напор, он намерен выжать из своей любимой игрушки дозу веселья.