Он подозревал, что, если бы она знала, как мало прикрывают эти модные платьица, она давно бы выбила пыль из старых юбок матери, — но с какой стати он должен отказываться от того удовольствия, которое получает сейчас, наблюдая за ней?
Алисия подозрительно покосилась на ухмыляющееся худощавое лицо Трэвиса, когда он спустился с крыши каюты, чтобы поздороваться с ней. Сегодня у него хватило ума надеть рубашку, хотя воротник был расстегнут. Как и обещал, он снова был в своем варварском одеянии, волосы опять были перевязаны банданой, а не заплетены в аккуратную косичку, а в мочке уха вызывающе блестела золотая серьга. Но на его сегодняшний варварский вид накладывался облик истинного джентльмена, в котором он пребывал накануне вечером. Она уже смотрела на него не с цепенящим страхом, а с некоторым любопытством.
— Прекрасный день, миссис Стэнфорд. — На его бронзовом лице сверкнула белозубая улыбка, при этом его впечатляющую внешность не портил даже крючковатый орлиный нос.
— Но вы предпочли бы, чтобы шел дождь, я права? — не желая поддаваться его обаянию, съязвила Алисия.
Трэвис подивился ее проницательности, и, хотя его брови при этом поползли вверх, он утвердительно кивнул:
— Ясно, что в дождь это путешествие было бы намного безопаснее, но ждать дождя можно долго, а там начнется зима, что повлечет за собой другие проблемы. Возможно, мне понадобится больше времени, чем обычно, но я могу пройти вниз по реке и без дождя.
— Хорошо. Мне говорили, что вы опытный лодочник и всегда получаете то, к чему стремитесь, так что я не сомневаюсь, что вы добьетесь намеченной цели.
Трэвис внимательно исподлобья смотрел на Алисию, вслушиваясь в ее пронизанную иронией речь.
— И кто же был этот ваш собеседник, который дал мне столь лестную оценку?
— По-моему, миссис Мэлоун. Она произвела на меня неизгладимое впечатление, но не думаю, что вы станете разъяснять мне смысл сказанного ею. — В ожидании реакции лодочника Алисия пристально смотрела на него из-под капора.
Трэвис открыл было рот, чтобы что-то сказать, но вдруг, посмотрев на Алисию, расхохотался.
— Молли! Боже мой! Что побудило вас разговаривать с ней?
Алисия терпеливо дождалась, пока он успокоится, после чего ответила:
— Говорила не я, а Молли. Я бы предпочла, чтобы мое имя не стало предметом семейных пересудов в городе. Интересно, что такое говорят обо мне, если ей захотелось встретиться со мной?
Трэвис присел, прислонившись к килю лодки, и поднял обрубок ветки с недоконченной резьбой. Вытащив нож, он снизу искоса посмотрел на нее.
— Не знаю, от кого вы прячетесь, миссис Стэнфорд, или почему, но здесь станут судачить о любой женщине, путешествующей в одиночку по этой реке. Если вы не хотели быть узнанной, вам следовало изменить имя, хотя сомневаюсь, чтобы кто-то, находясь в здравом уме, не смог бы узнать вас по описанию.
Встревоженная тем, что Трэвис подобрался к истине ближе, чем ей хотелось бы, Алисия сменила тему:
— Просто я не привыкла, чтобы обо мне судачили. Однако, может быть, мы наконец обсудим условия нашего соглашения?
Трэвис продолжал строгать свою палку, вглядываясь в ту форму, которую дерево приобретало в его искусных руках. Он пообещал себе не присматриваться к недостаткам этой женщины, которая, как в сказке, вышла из воды и практически оказалась в его объятиях, но не мог отбросить некоторые сомнения. Она была немного моложе его, но уже не ребенок. Если бы не ее траур и не настойчивая просьба, чтобы к ней обращались со словом «миссис», он бы решил, что она девушка. Уж слишком она была скромна для женщины, которая познала близость мужчины и супружество. А нежелание быть узнанной добавляло ей еще больше таинственности.