Смущенная таким выражением благодарности, Алисия покачала головой:
— Если бы вы знали, как мне приятно, что появилась возможность провести время с дружелюбно настроенными людьми. Это мне следует благодарить вас. Я никогда не думала, что так тяжело находиться вдали от друзей и близких.
Ларош глубокомысленно покивал в ответ:
— Я тоже когда-то был одинок. Для мужчины это не всегда хорошо. Для женщины же… — Он красноречиво пожал плечами. — Такая красивая женщина, как вы, не останется одинокой надолго. Вот увидите.
Алисия с улыбкой восприняла его галльскую самоуверенность, и к моменту, когда они прибыли к коттеджу Лароша, она чувствовала себя намного увереннее, чем ожидала. Она пришла к выводу, что все Лароши — хорошие люди и ее ждут приятные впечатления от предстоящего вечера.
Когда Алисия увидела Марту Ларош и ее дочь, Бабетту, она порадовалась, что не надела вечернее платье. Хотя их платья были сшиты по моде десятилетней давности, было ясно, что они воспользовались этой редкой возможностью, чтобы нарядиться в самое лучшее. Они поспешили навстречу гостье, и комната наполнилась шуршанием накрахмаленных нижних юбок и тафты.
Прошло совсем немного времени, и Алисия уже рассказывала любознательной Бабетте о том, как живут на Востоке, в то время как Жак и Марта приветствовали немногочисленных других гостей. В свои семнадцать лет Бабетта все еще была несколько неуклюжей и застенчивой, но ее неброская красота, по всей видимости, вскоре привлечет немало поклонников. Она заразительно смеялась над рассказом Алисии о встрече французского и английского послов в гостиной ее тети. В то время как эти две страны выясняли отношения с помощью пушек и сабель, оба политика весь вечер пускали друг другу пыль в глаза, и Алисия ярко описала ту сцену.
Несмотря на то что теперь правительство заседало в новой столице — Вашингтоне, — Филадельфия продолжала оставаться центром политического влияния. Алисия часто вращалась в аристократических кругах и бывала на многих официальных приемах в честь самых разных представителей чуть ли не всех стран мира, но здесь, в этой дикой стране, она быстро адаптировалась к суровым условиям.
Оказавшись среди дружелюбно настроенных людей, она расслабилась и успокоилась, как вдруг входная дверь вновь распахнулась, и Бабетта восторженно взвизгнула:
— Трэвис! Ты пришел! Мама говорила, что ты придешь!
Девушка бросилась в объятия одетого в сюртук джентльмена, который обнял ее с тем же пылом, с каким она приветствовала его.
— Бабетта, ты опасная малышка. Каждый раз, как я встречаю тебя, ты становишься все красивее. Когда же ты согласишься выйти за меня замуж?
Бабетта весело посмеялась над этой шуткой и ввела гостя в комнату. Сразу узнав этот густой баритон, Алисия завороженно смотрела на метиса. Как мог этот элегантно одетый джентльмен с черными волосами, зачесанными назад и заплетенными в аккуратную косичку, выглядеть совсем недавно индейцем-дикарем? Бархатный темно-коричневый сюртук прекрасно сидел на широких плечах, а изысканный атласный жилет в золотисто-бежевую полоску не только подчеркивал узкую талию, но и свидетельствовал о хорошем вкусе. Алисия не стала присматриваться к обтягивавшим его мускулистые икры и бедра брюкам из оленьей кожи. Если бы и они оказались столь же искусно скроенными, ей не удалось бы скрыть свое замешательство.
Вместо этого она перевела взгляд выше, на его скуластое бронзовое лицо и черные глаза, которые смотрели на нее с едва заметной насмешкой.
— Миссис Стэнфорд, кажется, — с ленцой протянул он. — Приятно возобновить знакомство с вами.
Алисия никак не могла подобрать подходящий ответ, но ей на помощь пришел Ларош. Хлопнув Трэвиса по спине, он засмеялся:
— Нам пришлось позвать этого никчемного отступника.