Сиф, сдерживая подступающие к горлу слезы, встала и подошла к столу, на котором стоял графин с водой и чистые полотенца. Намочив край одного из них, она вернулась к Фандралу и стала обтирать его кожу.
— Мы отомстим! — пообещала девушка. Ее голос дрожал. — Мы отомстим, обещаю! И за Вольштагга, и за всех остальных.
Нервы Огуна сдали, и он быстрым шагом вышел из комнаты. Фандрал поднял голову и посмотрел на друзей. В голубых глазах стояли слезы.
— Прости, Тор, но ты ведь и сам знаешь, что все это случилось по вине Локи…
Тор невольно сжал руку в кулак.
— Да. Я знаю. Это его вина.
Локи впервые за все время предстал перед Тором тем, кем являлся по своей сущности — Богом Лжи и Коварства.
И, как бы больно ни было ему это осознавать, Громовержец ясно понял одно: их пути окончательно разошлись.
— Ты убила их всех, — медленно, словно не до конца осознавая произошедшее, сказал Локи, когда Тессеракт перенес их с места битвы в какую-то темную пещеру.
— Да, — с наслаждением подтвердила его слова Богиня Смерти. — Я убила их. Но я была милосердна, — безумные глаза с насмешкой глядели на трикстера. — Я убила их быстро. Они почти не мучались.
Локи медленно перевел дыхание, пытаясь унять колотящееся в груди сердце. Он боялся встречаться взглядом с Богиней Смерти.
— Где мы? — спросил Локи спустя какое-то время, когда они с Хелой двинулись вдоль каменных стен.
— В Асгарде, — ответила ему Богиня Смерти таким тоном, как будто то, что она сказала, было само собой разумеющимся. — Или ты забыл, что наша следующая цель — Перчатка?
— Не забыл, — глухо ответил Локи, всматриваясь в глубь тоннеля, по которому они шли. Тессеракт перенес их в пещеру над Асгардским лесом — Локи хорошо запомнил это место, когда был здесь в последний раз, пытаясь разыскать другие пути — «тайные тропы» — которые ведут из Асгарда, минуя Радужный мост.
— Ты проведешь меня во дворец, когда стемнеет, — холодно распорядилась Хела, подходя к выходу из пещеры и выглядывая наружу. Всюду, куда ни кинь взгляд, простирался бесконечный Асгардский лес, а над ним в последних всполохах заката полыхало пурпурным цветом низкое небо.
Локи представил, что через несколько часов ему придется вернуться во дворец — уже не как хозяину, а как вору — и похолодел. Когда Хела говорила ему о том, что он должен будет выкрасть из Хранилища Перчатку, он и предположить не мог, что это случится так скоро.
Надо что-то делать.
— Пусть кинжал пока будет у тебя, — неприязненно сказала Хела.
Она как будто боялась прикасаться к Камню Силы.
— Хорошо, — легко согласился Локи, который и не собирался отдавать ей внезапно обретенный артефакт, за которым — он знал это — охотятся очень многие.
Они шли по одному из тайных коридоров дворца в подземной части Асгарда. Бог Коварства хорошо знал этот путь — не раз и не два он сбегал по нему из дворца, минуя стражу. Этот тайный ход он не показывал никому. И теперь его пришлось открыть врагу.
— Ты как-то говорила, что за камнями охотится помимо тебя некто сильный, — начал он издалека, пытаясь вызвать Хелу на откровения. О том, что Богиня Смерти любит поговорить, он уже давно догадался.
— Танос пока ничего не может сделать, — Хела нервно дернула плечом. — Он всегда действует через кого-то. Да, он тоже сейчас ищет Камни. Но я найду их раньше.
— Ну да, — Локи едко усмехнулся. — Мне бы твою самоуверенность. Тебе нужно собрать еще половину…
— Всего половину, — перебила трикстера Хела.
Они подошли к дверям, ведущим в Хранилище, и Локи задумчиво провел ладонью по ее гладкой золотой поверхности.
— Сможешь открыть? — быстро спросила его Богиня Смерти, и трикстер медленно кивнул. Это заклинание ставила Фригга. Она сама учила ему своего названного сына.
Дверь открылась с легким щелчком, и Хела, чуть ли не оттолкнув подопечного со своего пути, быстрым шагом вошла в Хранилище. Ее глаза хищно рыскали по сторонам в поисках желанного артефакта. Локи медленно пошел за ней. Всего на секунду он почувствовал что-то, смутно похожее на угрызения совести, но трикстер быстро подавил в себе это чувство.
«Если бы мама только знала, что я натворил…» — подумал он, и его взгляд холодно-зеленых глаз на мгновение застыл.
«Но ее больше нет!» — грубо оборвал он сам себя.
Фригга умерла.
А мертвым все равно.
— Это фальшивка! — выкрикнула Хела, с ненавистью опрокидывая Перчатку. Она повернулась к Локи, и ее глаза полыхнули яростным огнем. — Ты знал это?
— Откуда? — скривился трикстер, все же отступая на шаг назад — Богиня Смерти выглядела в данную минуту очень опасной, а Локи еще очень хорошо помнил, с какой скоростью она расправилась с целым отрядом валькирий.
— Нож убери, — холодно обронила Хела, стремительно проходя мимо своего подопечного и кивая на зажатый в его ладони клинок.
— Что теперь? — спросил Локи.
Хела нервно дернула головой.
— Камень Силы, — сказала она и протянула руку.
— Прошу прощения? — холодея, спросил Локи.
Хела грозно сверкнула безумными глазами.
— Ты сделал все, что мог, — сказала она с хищным оскалом. — А теперь верни мне Камень Силы, и останешься жив.
Локи окинул Хранилище беглым взглядом, ища пути к отступлению. Чаша с вечным пламенем, грозного вида секира, лежащая на парапете в углу, фальшивая Перчатка Бесконечности…
— Какая честь, — усмехнулся Бог Коварства. — Значит, бросаешь меня?
— Да, родной, все верно, — Хела теряла терпение. Она властно приказала: — Камень.
Все правильно.
Он ей больше не нужен.
— Только Камень Силы? — усмехнулся Локи, явно играя со Смертью. — Тессеракт тебе уже не нужен?
Безумная улыбка тут же пропала с губ Хелы. С непонятным удовольствием трикстер наблюдал за тем, как эмоции на лице Богини Смерти сменяют одна другую: удивление, страх и, наконец, ярость, сверкнувшая опасным огнем на дне ее зрачков.
— Быстро учишься, — прошипела она, надвигаясь на трикстера. В считанные секунды в ее руках появились два меча, острых и опасных — смертоносное оружие Богини Смерти.
Она размахнулась и нанесла страшный удар. Локи отшатнулся от нее, как будто в ужасе, но с его губ не пропала насмешливая — такая опасно вызывающая — улыбка.
Он знал, что в эту секунду подписал себе смертный приговор.
Клинки прошли сквозь его тело — Локи оставил вместо себя иллюзию еще в тот момент, когда Хела, утратив бдительность, выискивала в Хранилище Перчатку. Бог Коварства уже давно понял, что живым Хела его не оставит. На подмену Тессеракта, который Богиня Смерти оставила в убежище асгардской пещеры, иллюзией решиться было труднее — Хела могла обнаружить пропажу в любой момент. Однако, ослепленная победой, даже она совершила промах.
Оставшись без двух Камней Бесконечности и с непреодолимой жаждой мести.
— Перекрыть все выходы из дворца! — было первое распоряжение Одина, когда он вышел из своего сна.
По всем этажам пронесся приказ царя, и уже спустя несколько минут на каждом углу стояла стража из личной охраны Одина.
Тор с друзьями остались в тронном зале. В лихорадочном возбуждении они проводили томительные минуты ожидания.
Хела была совсем рядом.
Ее гнали, как дикого зверя.
Тишина, царившая во дворце, давила на слух. Хотелось ходить из угла в угол, как можно громче опуская ноги на золотой пол, или говорить — о чем угодно! — лишь бы не слышать этого гробового молчания. Тор кинул быстрый взгляд на друзей — Сиф стояла, обняв себя за плечи, Огун хмурился, глядя себя под ноги.
Они, безусловно, чувствовали то же, что и он — ярость напополам с невольным оцепенением, которое последовало сразу же за напряженным ожиданием.
Казалось, сам воздух вокруг них накалился до предела.
Но кроме напряжения было что-то еще. Что-то, что смутно ощущал Тор, но чего не мог он объяснить даже сам себе.