Уже далеко за полночь Гален вернулся в свою комнату, слегка пьяный и радостный, он прошёл в спальню и улыбнулся. На кровати лежала Марджери, а рядом с ней беззаботно сопел малыш. Мужчина приблизился к ним и прилёг рядом.
– Я слышала, что объявил Арчибальд, поздравляю!
– Спасибо, любимая, – тихо произнёс Гален, обнимая женщину и ребёнка.
– Что теперь? – спросила женщина. – Ты глава всего Ордена, у нас внезапно появился сын …
Не успела она договорить, муж приложил ей палец к губам и спокойно, с любовью в голосе произнёс: “Мы вырастим замечательного сына, я обучу его нашему ремеслу и …” – он на секунду прервался – “Я никогда вас не брошу!”. Марджери посмотрела ему в глаза и прослезилась. Это были слёзы счастья и надежды. “Ну что ты, успокойся, разбудишь Имруса. А теперь давай спать, чувствую завтра меня ждёт трудный день”. Она одобрительно кивнула головой, вытерла слёзы и почти сразу уснула, в отличие от Галена. Он всю ночь ворочался и размышлял обо всём что произошло за сегодняшний день. Размышлял он так до утра и наконец уснул. Уснул с мыслью о том, что его жизнь только что обрела новый и главный смысл.
Происшествие в Жарденском лесу
Наступило обычное, мартовское утро. Солнце только всходило из-за ещё спящего леса. Оно озарило всю округу, от Жарденского Леса и до замка Блаудхем. Вся природа начала оживать: уже подтаявший снег капал с могучих веток многовековых дубов и сосен, среди сугробов и проталин виднелись первые, необыкновенно красивые цветы. Слышались далёкие голоса диких животных, только проснувшихся от зимней спячки, и тех, кто всю зиму проскитался в поисках пищи и убежища. Что касается самого леса, то он, пожалуй, был самым мистическим и страшным, что когда-либо видело человечество. Без лишних преувеличений это так. Лес можно было разделить на три участка: первый и, естественно, самый безопасный находился близ деревни Блаудхем (Стоит внести ясность, что замок был построен после образования священником и его помощниками деревни, вследствие чего получил схожее название и стал оплотом для ныне проживающего в нём ордена). Деревенская «армия», если её можно так назвать, ежедневно собирала патрули, которые всю ночь бесстрашно обхаживали лесную границу и оберегали сон простых селян. По крайней мере так все думали. Обычно «Бравые воины» спали в соседних, лесничьих избушках, а если сон никак не приходил, они, собираясь в небольшие отряды, совершали свои набеги на местную корчму. Хозяин корчмы был низким, толстым, с вечно красным носом мужичком. Корчма досталась ему по наследству от покойного батюшки. Хорошим человеком он был, добрым, а самое главное, слишком честным. Старик с сыном были единственными, кто знал тайну охранников. Недели, месяца терпел старик их выходки и в итоге не вынес. Однажды утром он пошёл к старосте, дабы доложить о возмутительном поведении стражников и призвать его к справедливости, а к вечеру его нашли мёртвым в канаве возле хаты мясника, куда сбрасывали испорченные туши убитых им животных. Прошли похороны, и сын стал управлять корчмой. С этого дня в этом месте всегда ждут и жалуют деревенских защитников.
Про второй участок леса известно меньше всего. Люди в разных местах рассказывают разные небылицы: кто-то утверждает, мол там завелись оборотни, вурдалаки и прочая нечисть. Другие говорят, что своими глазами видели лешего, спящего в своей берлоге. Находились и ярые скептики, доказывающие отсутствие потусторонних сил в этой части леса, и что там обитают самые обычные звери. Кто бы что ни говорил, ясно было одно – все, кто когда-либо уходил туда, никогда больше не возвращались. Люди пытались посылать за останками, но безрезультатно. Третий участок леса выходил к замку. Как и первый, третий охранялся, но только уже профессионалами. Чаще всего там можно было наткнуться на волков. Большие стаи каждый вечер рыскали по лесу в поисках жертвы и чаще всего они её находили. Это могли быть обычные зайцы, лани, кабаны, а также путники, решившие пособирать грибочки или ищущие приключений в своей скучной и однообразной, как им казалось, жизни. Поживиться свежим мясом лесных животных любили не только волки. Охота – самый выгодный и удобный способ добычи питания и материалов для членов ордена. Еженедельно они выбирались из своей обители, для добычи еды и меха. Но на охоте они не останавливались. Орден имел хорошую репутацию среди многих деревень и городов, и каждый из них считал честью торговать с ними. Как ни печально, единственное ближайшее к замку место была уже известная нам деревня. Туда шли три дороги: первая пролегала через горы, вторая огибала их, а третья, самая опасная, проходила через лес. Горный проход был не слишком безопасным, даже больше случайным, из-за чего и получил своё название – Перевал судьбы. Люди использовали его при самой крайней необходимости. Причиной всех бед служили давние горные работы. Когда-то давно герцог велел прокапать тоннель через горы в кратчайшие сроки. Рабочие сильно торопились и халатно относились к проделанной работе, поэтому в один прекрасный день тоннель обвалился. По иронии единственный перевал находился над предполагаемым путём и с разрушением шахты, он стал нестабильным. Дорога, ведущая вокруг гор, и по сей день является лучшей и любимой для многих торговцев и путешественников. На ней даже не встретишь бандитов и любителей поживиться богатствами. Как раз по этой дороге и пролегал главный торговый маршрут между Орденом и деревней. Думаю, не стоит объяснять, почему по третьей, лесной дороге никто не ездит. Не смотря на все местные неудобства у Ордена не возникало особых проблем с существованием. Он даже процветал.
Замок был укрыт поздним снегом. С восходом солнца он заискрился и заблестел, придавая тем самым загадочный и захватывающий вид старой крепости. Она находилась между Великими Восточными Горами и огромным, казалось бесконечным, Жарденским лесом. Этот замок настолько стар, что даже прошлый Верховный магистр не знает, когда его воздвигли, хотя многие обитатели смеются, говоря, что мох в его бороде видел ещё сотворение мира. Но это всего лишь шутки, и мы, к величайшему сожалению, вряд ли уже узнаём истинную историю создания крепости. Архитектуру замка украшали три искусно выполненные башни: главная, в которой находились покои Верховного магистра, и две соседние, в которых проводили самые сложные и опасные в своём исполнении обряды.
На балкон, заросший лозой и укрытый небольшим сугробом, прилетели зяблики. Они прыгали, игрались и пели, пока на него не вышел мужчина, и, отряхнув перила, не облокотился на них. «Ах, какое прекрасное утро! Лёгкий морозец и солнышко греет! Самое оно для утренней тренировки!». Гален медленно потянулся и сделал большой глоток свежего, прохладного воздуха, после чего посмотрел куда-то вдаль. Взгляд его уходил в лес, казалось он ищет что-то на поляне близ замка, почти у подножья гор, там, где он пятнадцать лет назад собирал силки. Ветер игриво трепал его густые, чёрные, коротко постриженные волосы, меж которых проглядывала ранняя седина. Она сверкала, как серебро, на солнце, ещё больше подчёркивая его величественный вид. Лицо его выглядело вполне обычным, за исключением глаз и шрама. Оно почти всегда выражало спокойствие и сосредоточенность, в отличие от глаз. Блестящие, зелёные, в них была доброта и забота, которые он давал всем обитателям ордена. Глядя на его лицо, также в глаза бросается его необычный шрам. Он располагался на правой щеке, между глазом и виском. Природа его появления столь необычна, как и сам шрам. Его оставил демон, когда Галену было лет двадцать пять, поэтому это не совсем обычная рана. Исчадие не только разорвало ему щёку, но и сразу прижгло её, оставив на щеке мерзкое зрелище. Ещё раз вздохнув магистр вернулся в комнату. На кровати, находившейся около стены, мирно спала женщина. Мужчина с улыбкой посмотрел на неё и начал одеваться. Он подошёл к шкафу и взял вещи. Среди обычной одежды: штанов, рубахи и кожанки с вышитым на ней белым крестом на чёрном фоне, Гален достал свой великолепный меч и кортик, приделанный ножнами к ремню. Собрался он быстро и после этого огляделся в комнате, проверяя не забыл ли он что-нибудь. Комната была довольно большой и почти полностью заставлена мебелью. Боковые стены были скрыты за книжными шкафами и тумбами, с диковинными вещами. Основную часть библиотеки составляли различные гримуары, фолианты и учения в области демонологии. По середине комнаты стоял стол, накрытый картой местности и письмами о помощи, написанными ему из разных деревень и городов. Поняв, что он всё взял, Гален подошёл к кровати, согнулся и поцеловал спящую жену. Марджери улыбнулась и сказала сквозь сон: «Я тебя люблю». Вскоре он спустился в главный зал, где уже царила утренняя взволнованная атмосфера. Люди, сидевшие за столами, что-то обсуждали и было видно, что они говорят явно не про прекрасное утро. Гален негромко откашлялся, тем самым привлекая внимание всех присутствующих, и под синхронный поклон прошёл к кафедре. Не любил он еженедельное обращение, уж слишком много муторной работы и траты времени. Но тем не менее относился он к этому серьёзно. «Итак», – начал Верховный магистр свой громогласный доклад, – Приветствую всех присутствующих в этом зале. Сегодня хотелось бы обсудить пару вопросов, связанных с нашим орденом. Я обратил внимание, что некоторые из сидящих здесь уже слышали о той или иной новости, и поэтому хочу попросить сидеть молча и дать возможность остальным войти в курс дела». После этих слов двери в зал распахнулись и в него вбежал парнишка лет пятнадцати. Он был неряшливо одет и взъерошен, что добавляло комичности к его спонтанному появлению. Глаза мальчика буквально светились от волнения и напряжения. Было видно, он бежал долго, возможно со двора или от леса. «Прости, отец, я задержался на пробежке. Пришлось кое с чем повозиться, но сейчас всё в порядке. Ты позволишь мне присоединиться к вам?» – еле отдышавшись выпалил парень. «А, Имрус» – вздохнув, пробормотал Гален, – Я вижу пустое место и всё думаю, чьё же оно? А ты опять опаздываешь? Впрочем, неважно… Да присаживайся конечно, можешь даже перекусить, всё равно я пока не перешёл к главному» – почти шёпотом сказал Верховный магистр. Когда зал снова успокоился, Гален продолжил: «Итак, на чём это я остановился? Ах, да, у нас в Ордене пополнение, прошу любить и жаловать: Эрно, Кларс и Бруно!». Перед служителями вышли двое мужчин и один подросток. Имрус, ковырявший до это еду в тарелке, отвлёкся от своего занятия и принялся изучать новеньких, в особенности паренька, который, наверно, боялся новой обстановки. Это было видно по тому, как он нервно перебирал непонятный кусок ткани в руке и судорожно водил глазами по залу. Дело в том, что сирот, да и, в общем-то, любых детей почти не привозили в крепость, и поэтому Имрус умирал от тоски в компании взрослых мужиков и каменных стен. Остальные двое почти не выражали эмоций. Казалось, они смирились с тем, что их ожидает. Новенькие поклонились, и Гален поднял кисть, дав залу время успокоиться. «С вашего позволения я продолжу. Ходят слухи, что в Жарденском лесу завелась нечисть, мол люди чаще пропадать стали, уходят ночью в чащу и не возвращаются. Я, конечно, в эти россказни не сильно верю, но перестраховаться не помешало бы. Исходя из этого, я назначаю наряды, которые каждый вечер будут обходить окрестности и докладывать обо всех странностях. Если вопросов нет, можете идти по своим делам, не смею вас больше задерживать». Верховный магистр взял листок, перо и чернильницу и принялся составлять списки первых дежурных. «Кстати!» – внезапно воскликнул Гален – совсем вылетело из головы напомнить, что все списки будут висеть на доске возле входа крепость, это особенно касается новеньких». Эрно стоял около стены и всё ещё нервно перебирал лоскуток. Дождавшись, пока большая часть служителей разойдётся по своим делам, Имрус встал, потянулся и неспешно подошёл к новенькому. Эрно ещё больше занервничал и вжался в стену.