Интересно, где у нее самая чувствительная зона? Может быть, нежные маленькие пальчики на ногах? Или пятки? А может…
— Думаю, это место самое подходящее.
Скотт чуть не подпрыгнул от неожиданности, будто его застали в церкви за чтением романа. Неужели она может читать чужие мысли? У него перехватило дыхание, когда он увидел, как она медленно проводит рукой по левой коленке, такой гладкой и округлой…
Она поощряет его?..
Он смотрел на нее в замешательстве.
Уиллоу снова положила руку на руль и слегка насмешливым тоном заметила:
— Разве вы недостаточно увидели?
— Недостаточно?
Она свернула с дороги на пустырь. Вокруг никого не было, если не считать дачного пикапа, припаркованного вдалеке.
Что она задумала?
Уиллоу повернулась к нему и посмотрела на него серо-зелеными глазами.
— По шкале от одного до десяти как вы меня оцениваете? — насмешливо поинтересовалась она.
Скотт непроизвольно выпалил:
— Десять баллов. — К чему врать? У нее действительно потрясающие ноги…
— Н-да. Сама я себя оцениваю на девять баллов.
Правда, я слишком осторожничала, пропуская велосипедиста, когда мы проезжали Миллер-Энд.
Он заставил меня понервничать.
Скотт непонимающе глядел на нее. О чем это она говорит? Наконец до него дошло. Она обсуждает свое вождение, а не его похотливый интерес к ее ногам.
— ..ну, теперь, если этого достаточно, можно возвращаться. Этот пустырь такой же, как и другие, чувствуешь себя здесь не очень уютно. К тому же, — она снова потерла коленку, — солнечные лучи начинают припекать и обжигают кожу.
Скотт про себя поблагодарил Бога за то, что не проговорился о своих неприличных мыслях.
Он открыл дверцу.
— Ладно, — заявил он. — Мы возвращаемся, но поведу я.
Уиллоу не вышла из машины. Вместо этого она перебралась через коробку передач на то место, где сидел он. И прежде чем Скотт успел закрыть дверцу со стороны пассажира, он увидел такие нежные округлости, что кровь бешено запульсировала у него в висках.
— Скотт, ты вернулся!
Они проходили по парадному холлу, когда с лестницы послышался звонкий голос. Уиллоу посмотрела наверх и увидела женщину, которая спускалась по ступенькам.
У нее захватило дух при виде незнакомки. Кузина Скотта Гэлбрейта была потрясающе красива.
Облегающая трикотажная футболка для гольфа и шорты изумрудного цвета подчеркивали стройную, без изъянов фигуру. Пышные, кудрявые черные волосы волнами лежали на плечах. Алые губы притягивали к себе внимание. А глаза, точно две спелые темные вишни, сверкали загадочным блеском.
— Я поболтала с Лиззи, — оживленно объявила она, спустившись с лестницы. — Скотт, я так рада, что вы все вместе вернулись в Саммерхилл. Теперь я могу чаще видеться с моими племянниками.
Затем она обратила внимание на Уиллоу. И явно изучала ее, пока Скотт не представил их друг Другу Уиллоу почувствовала жесткую руку на своем худеньком плече.
— Кэмрин, — начал он, — познакомься, это Уиллоу Тайлер, няня моих сорванцов. Мисс Тайлер, это моя кузина мисс Моффэт…
— Скотт, не будь таким официальным. — Кэмрин дружелюбно протянула руку Уиллоу. — От такого представления я чувствую себя степенной старой тетушкой. Просто Кэмрин! И вас, если вы не возражаете, я буду называть Уиллоу.
Уиллоу частенько чувствовала себя неловко рядом с действительно красивой женщиной. Но в присутствии Кэмрин она не ощутила себя уязвленной.
— Я согласна, — ответила Уиллоу. — Если, конечно, доктор Гэлбрейт не возражает.
Скотт холодно ответил:
— Нет, мисс Тайлер, я не возражаю.
— Тогда все в порядке, — улыбнулась Кэмрин. У вас хорошее имя, и я не понимаю, Скотт, почему ты не хочешь называть Уиллоу по имени. Временами ты такой заносчивый!
— Я только хочу подчеркнуть свое уважение к мисс Тайлер и ее работе.