<p>
II</p>
Когда, в назначенный вечер, часы пробили восемь, собрались все члены общества. Комната, куда пригласил их доктор Тонтон, была обставлена очень просто: в середине - стол, перед которым полукругом расставлены стулья, а перед ним небольшая платформа с единственным стулом. Эта платформа покоилась на стеклянных блоках, покрытых сверху тонким слоем вещества, казавшимся чем-то вроде коричневой смолы, в которой, желтыми кристаллами, поблескивали искры. Стул, в свою очередь, был изолирован подобным же образом; перед ним, там, где должны были находиться ноги незнакомца, размещалась стеклянная плита, покрытая тем же веществом. На стуле лежал толстый халат из искусственного шелка. Под столом стоял сундук с вещами, список которых председатель зачитывал на предыдущем собрании.
Члены общества тщательно осмотрели все, за исключением платформы и стула на ней. Их попросили не трогать. В пять минут девятого осмотр был закончен, и слово взял президент.
- Джентльмен в костюмерной, - сказал он, - и готов предстать перед комиссией. Как только все сядут, мы можем пригласить его.
Члены общества заняли свои места, наступило молчание. Затем судья Хобарт и профессор Грей, ушедшие в гримерную, вернулись. Между ними шел высокий мужчина, хорошо сложенный, довольно стройный, но с признаками приближающегося среднего возраста. На нем была одежда из шелка. Она была зашнурована сзади и прилегала так плотно, что движения мускулов были заметны так, как если бы он был полностью обнаженным. Его лицо почти до самых губ скрывала черная шелковая маска.
Незнакомец снял тапочки, поднялся на платформу, надел шелковый халат и сел в кресло. Судья Хобарт сделал официальное заявление, что исполни... что их гость не прячет никакого спрятанного приспособления. После чего сел, и в комнате воцарилась тишина.
- Мы готовы, - произнес президент Тонтон.
Незнакомец спрятал улыбку, появившуюся у него на губах, когда судья Хобарт чуть было не назвал его "исполнителем". Он поднялся и встал на плиту перед стулом.
- Перед началом я должен сказать пару слов, - вежливо начал он приятным голосом. - Во-первых, у меня нет никаких скрытых мотивов приходить сюда сегодня вечером. Я даже не знаю, - помимо того, удастся ли мне убедить вас, когда демонстрация будет закончена, - будет ли удовлетворено мое тщеславие, когда я ознакомлю вас со своими способностями. Мне кажется, Общество выбрало неверный путь, и хотя в каком-то смысле это не мое дело, меня все-таки интересует предмет, который, насколько я понимаю, является объектом его изучения. Статья судьи Хобарта в недавнем номере "Агассис Квартерли", подвигла меня к решению показать ему некие силы, существующие, вопреки его доказательствам их несуществования. Поскольку я лично знаком, возможно, с половиной из присутствующих в зале джентльменов и довольно часто встречаюсь с некоторыми из них, я беру на себя смелость напомнить, что я пришел при условии, что моя личность останется нераскрытой. Президент, - продолжал он, - может подтвердить, что я не видел предметов, которые сегодня буду использовать, и не знал о месте, назначенном для встречи. Я послал ему халат, поскольку он мне необходим. Полагаю, халат был изучен весьма тщательно, чтобы убедиться, - это обычный халат, без каких-либо потайных штучек.
Он немного помолчал, затем продолжил, более решительным тоном.
- Я должен добавить еще кое-что. Я отказываюсь отвечать на какие бы то ни было вопросы относительно средств, производящих эффекты, какие я собираюсь вам продемонстрировать. Те, от кого я их узнал, не хотели, чтобы я вообще это делал, и если бы не некоторые обстоятельства, их нежелания было бы вполне достаточно, чтобы эта встреча не состоялась. Возможно, показать вам все мне не удастся, но я попытаюсь это сделать. Я проделал очень серьезную подготовительную работу; и, конечно, не могу получить помощь от своей аудитории.
Он снял халат и бросил на стул. Затем снял с пальца большое кольцо с печатью и положил его между своих ног на стеклянную плиту.
- Сначала я хочу продемонстрировать вам, - сказал незнакомец, - что если бы хотел вас обмануть, заставив думать, что я многого достиг, в то время как я достиг немногого, - мне бы это удалось. Например, сейчас вы увидите собой слона.
Члены Общества ахнули от удивления. На платформе, в самом деле, стоял большой белый слон, размахивавший розовым хоботом.
- Или же я предстал бы перед вами в образе пальмы, - раздался голос незнакомца.
Слон исчез; на платформе стояла высокая, изящная финиковая пальма, увенчанная великолепными пышными листьями.
- Или доктора Тонтона.
Члены Общества с изумлением смотрели на сидящего в кресле президента, привычным жестом вертевшего очки, в то время как его двойник на платформе, похожий на него как две капли воды, делал то же самое.
- Но это - только иллюзия, - раздался голос, - я не являюсь ничем из вами увиденного.
Они снова увидели одетую в шелк фигуру, высокую и гибкую, в черной маске, улыбающуюся.
- То, что я собираюсь сделать, - продолжал оратор, - я действительно буду делать, ни в коей мере не обманывая ваши чувства. Надеюсь представить вам доказательства, не вызывающие сомнений. Сложность различных проявлений силы не следует оценивать по ее внешним проявлениям. Для начала, я покажу вам чрезвычайно простую вещь. Непонятно почему, стало привычным называть эти проявления, как иллюстрацию "четвертого измерения". Термин, я полагаю, ничуть не лучше прочих, поскольку он, безусловно, не несет в себе никакой смысловой определенности. Я попрошу двух джентльменов взять пару переплетенных железных колец, которые, я полагаю, имеются среди приготовленных предметов, и принести их мне. Я не хочу покидать своего изолированного места, так как при последующих демонстрациях мне понадобится вся моя сила.
Кольца были извлечены из сундука и принесены ему. Они были сделаны из железа толщиной с человеческий палец, скреплены и сварены. Разорвать их надвое было бы невозможно даже с помощью сильных лошадей. По указанию незнакомца, два джентльмена держали их перед собой.