Она, кстати, припомнила и несправедливое предубеждение Тельмы Уинтон против нее, и то, что Тейлор наверняка в чем-то это предубеждение разделял.
— И что за проблемы, по-вашему, у меня могут быть? — прямо и резко спросила она. Если он надеется услышать какую бы то ни было жалобу из ее уст, то сильно ошибается.
Прошло еще несколько секунд напряженного молчания. Тейлор раздумывал, внимательно глядя в ее сверкающие темным золотом глаза. Нет, она сдаваться не собиралась.
— Как вы находите работу в школе? — неожиданно сменил он тему.
— Это новый и очень интересный опыт для меня.
Уроки на открытом воздухе проходят просто замечательно, они дают детям возможность почувствовать, что они принадлежат к этому миру, что они — его часть. Письменные работы показывают, что материал они усваивают хорошо. И я очень рада возможности уделять каждому ребенку много времени.
Пускай попробует подкопаться!
— А с самими детьми нет проблем?
Он, конечно, имел в виду Хэмиша, но Энджи не торопилась сразу переходить к его сыну, с которым действительно было нелегко.
— Джесси — идеальная ученица, старательная, всегда послушная. Уэйн — тот, конечно, слишком шумный и подвижный, а в работе ему постоянно нужен стимул. Лучшая для него приманка-это компьютер.
Он обожает компьютерные игры.
Энджи помолчала, гадая, рассказывал ли Хэмиш что-нибудь о занятиях в школе отцу. Мальчик оказался невероятно замкнутым, и Энджи сомневалась, открывается ли он вообще кому-либо. Его отношения с отцом, как она успела заметить, были весьма натянутыми и основывались скорее на подчинении и уважении, нежели на любви.
— А Хэмиш? — спросил Тейлор.
Это была весьма зыбкая для Энджи почва. Но тут, пожалуй, честность — лучший выход.
— Сначала он был настроен довольно неприязненно и даже враждебно, — начала она.
— Враждебно? — Тейлор нахмурился.
— В первых письменных работах он писал мне одни ругательства и рисовал неприличные картинки.
— Почему вы не сказали мне? — кратко и гневно спросил Тейлор.
— Потому что это была проверка. Он проверял меня, а не вас, Тейлор. Но вот что интересно… Хэмиш ожидал за это наказания. Когда я собирала работы, он уже заранее предвидел результаты своего поведения.
Скулы Тейлора затвердели. Нет, в его жизни нет места чувствам. И прежде чем он успел открыть рот, Энджи заранее знала, что он никак не отреагирует на ее скрытое обвинение.
— И как же вам удалось справиться? — резко бросил он.
— Если Хэмиш хотел меня расстроить, ему это не удалось. Я сразу обратилась к его гордости. Я спросила, неужели он действительно хочет, чтобы были посланы в центр образования эти работы — под его именем. И хочет ли он таким образом выделиться среди других детей…
— Что же он ответил?
— Сначала нахамил. Но к концу дня, видимо, одумался. Он, правда, успел испортить свои бланки для работ, поэтому я помогла ему перепечатать их на компьютере заново. Вот так.
В глазах Тейлора засветилось что-то, похожее на уважение.
— А повторить подобное он не пробовал?
— Нет. У нас бывают маленькие стычки и по другим поводам. Он очень умный ребенок и потому постоянно вызывает меня на состязание.
— А враждебен по-прежнему?
— Гораздо меньше. Я не заостряю на этом внимание.
— А вы не находите его поведение обидным для себя?
Энджи почувствовала, как в ней закипает раздражение. Он все-таки продолжает искать недостатки в ее работе.
— Работа учителя вообще нелегкое занятие, — старательно выговаривая слова, ответила она. — Каждый ребенок обладает индивидуальностью, каждый по-своему личность. И я думаю, стоит тратить время и силы, чтобы найти к нему подход.
— Вы часто подолгу остаетесь здесь после занятий, — заметил Тейлор.
— А почему нет? Это мои владения. Я здесь чувствую себя хорошо.