– Неужели оборотнем стал мой давний приятель Ахито? Может, есть способ снять с него проклятье?
– Мне жаль, но твоего товарища постигла кара создателя миров, а его волю никто не в силах преодолеть. Колдун сам обрёк себя на проклятие и муки. С каждым днём, всё человеческое, что когда-то в нём было, всё больше исчезает, уступая звериной натуре, жаждущей лишь крови. Тебе его уже не спасти. Лучше постарайся защитить свою деревню.
– Тогда, давай я копьё в огонь положу, и ты его силой Нави пропитаешь?! – начал шаман просить питриса.
– Я же тебе сказал глупый шаман, что предмет должен быть закалён самими первородными силами, а сделать это не духи, не души не в силах, только Создателю под силу такое сделать.
– Так может его об этом попросить?
– Ты точно глупый шаман! – воскликнул Тивр, – Создатель даже не обратит внимания ни на тебя, ни на меня из-за такого пустяка.
– Что же мне делать?
– В Нави течёт река, что начало берёт из первородной силы воды под Алатырской горой, если кто из живых, душ или духов воды этой реки коснётся, то сразу погибнет. Если в водах той реки омыть любой предмет из Яви, то он станет силой обладать от первородного камня воды, и в Яви крепче того предмета ничего не будет. Поэтому тебе нужно отправиться в Навь самому и окунуть в реку оружие, взятое из Яви. Вот таким оружием оборотня, терзающего твою деревню, можно будет убить. Но оружие в Навь надо обязательно с собой принести, дабы на душу свою не навести проклятья как твой приятель Ахито, нарушив закон Разума: «Всё что в Нави есть, не может в Явь попасть без воли моей, всяк кто из Яви войдёт не может плоды и воду Нави, кроме обитателей на то моей властью наделённых».
– Спасибо за совет, – кланяясь, сказал шаман питрису и голова, растворяясь в дыму костра, исчезла.
– Ну что же, – стал размышлять вслух чародей, – Ворота в Навь, которые стоят в соседней деревне, не доступны – их оборотень охраняет, тягаться с которым сейчас верная гибель и чтобы в тёмный мир попасть надо в дальний путь отправляться в восточные горы. Там на склоне ещё одни ворота в мир душ есть. Сам я стар для таких путешествий. Нужно сыновей отправлять. Заодно и выясню, кто из них достойней все мои тайны познать.
Всё это время за шаманом и его обрядом подглядывал Каранн, который нечаянно увидел отца, выходящего из дома, и решил проследить за ним, а сейчас прятался в кустах смородины. Тристан начал собираться и услышал шорох в кустах:
– Кто здесь? – спросил он, но Каранн ничего не ответил, а только замер, чтобы не выдать более своего присутствия никаким звуком, и как только чародей продолжил собирать колдовскую утварь, Каранн осторожно выбирался из кустов и поспешил домой, чтобы опередить отца.
Тристан пришёл домой, когда вся семья уже собралась за столом, чтобы поужинать и все ждали только его.
– Наконец-то, ты вернулся, – сказала Дива, когда увидела мужа, – Я уже начала переживать.
– Не стоило, так беспокоиться, дорогая, – ответил Тристан и обратился к Каранну, – Ну, как твои успехи в поисках нового учителя? Когда покинешь отчий дом?
– Я передумал, и решил остаться, – ответил Каранн, сдвинув брови.
– А-а-а, понял, что больше никому ты не нужен, – прищурился отец и потряс указательным пальцем перед лицом.
– Тристан, перестань! – сверлящим взглядом, посмотрела Дива на мужа и поставила посуду на стол, – Давайте поужинаем без ваших ссор и ругани.
– Хорошо, – сел за стол Тристан.
Они, практически молча, поужинали, лишь несколько раз обмолвившись парой фраз о прошедшем дне и предстоящих домашних делах, после чего братья пошли в свою комнату, и Тристан и Дива остались вдвоём.
– Ты слишком строг к Каранну, – шёпотом сказала Дива, – Он молод и заносчив, – это пройдёт.
– Да, но в нём порой так много ярости и злости, что мне становится даже не по себе. Это недопустимые качества для колдуна, поэтому я и не хочу раскрывать ему все свои секреты, но боюсь, если я прямо скажу ему об этом, то он действительно уйдёт в поисках колдуна, который посвятит его в тайны наделения магической силой предметы, не обратив внимания на злость, что таится в его сердце. Но ничего, завтра я им расскажу о своём испытании, которое выполнит только Дей и после этого у Каранна больше не возникнет вопросов, почему он не достоин, познать всех тайн колдовства.
– Неужели тебя беспокоит только это? – удивилась женщина.
– А что меня ещё должно беспокоить. Он с самого детства увлекается колдовством, только ради одной цели, – подчинить себе других, и при этом в нём нет ни капли сострадания.
– Как ты можешь так говорить, ведь он наш сын?
– Ты их мать и видишь, только лучшее в них, поэтому защищаешь. Тем более что мы так долго не могли завести детей, и мне ради этого пришлось даже обращаться к духам Нави. Но поверь мне, в сердце Каранна таится зло.
Глава 3. Проклятый чародей
На следующее утро, как только небо начало светлеть, но солнце ещё не выглянуло из-за горизонта, чтобы покрыть траву росой, Каранн осторожно встал с кровати, чтобы никого не разбудить, пробрался в столовую, вытащил из сумки отца железную перчатку Сварожича и, надев её, вышел из дома. Он, озираясь, прошмыгнул между домами селения и побежал в соседнюю деревню, где по словам питриса обитал оборотень, чтобы успеть вернуться до того как все проснуться. Каранн бежал изо всех сил, периодически останавливаясь и вслушиваясь в звуки леса. Звери и птицы ещё спали, и вокруг было очень тихо. Подбегая к соседней деревне, юноша услышал журчанье ручья. Он пригнулся и, осторожно выглядывая из-за сосен, обнаружил мужчину в рваных одеждах с взъерошенными волосами, который склонившись над ручьём пил из него воду как зверь. Это был Ахито, а точнее то кем он стал. Некогда опрятный и педантичный мудрец стал похож на бродягу в лохмотьях с обезумевшим взглядом. Учуяв незнакомый запах, он поднял голову от ручья и принялся вглядываться в лес.
– Ахито! – окликнул оборотня Каранн и тот, прыжком преодолев с десяток метров, устремился в сторону юноши, еле касаясь босыми ногами земли. В мгновение ока Ахито приблизился к молодому чародею и, набросившись, повалил на землю. Мужчина оскалил зубы как зверь, забрызжев слюной и выдыхая гнилой смрад изо рта, устремил свои клыки к шее парня, но взмахом руки в перчатке Каранн заставил нечисть отлететь от себя и врезаться в ствол высокой сосны. Отряхнув головой, Ахито приготовился к очередному броску, однако молодой колдун силой перчатки прижал его к земле, усиливая давление в области шеи, от чего оборотень заскулил подобно щенку и начал задыхаться.
– Может твою шкуру и не пробить, – начал Каранн, – но это не значит, что тебя нельзя задушить. Я могу убить тебя здесь мерзкая нечисть и вернуться в деревню героем, а могу помочь тебе, – освободив от бремя охраны ворот, но взамен ты мне послужишь. Выбор за тобой.
– Не губи! – задыхаясь, хриплым голосом сказал Ахито, и в его глазах проскользнуло человеческое сознание.
Каранн опустил руку с перчаткой и оборотень, откашливаясь, сел на землю.
– Что ты хочешь?
– Почему ты не можешь колдовать?
– Как только я нарушил закон Разума, пытаясь вынести радужный цветок из Нави, он проклял меня и лишил связи с миром душ – источником всей магии, поэтому, как все оборотни и упыри я тоже не могу колдовать.
– Расскажи мне про путешествие в Навь?
– Навь это мир духов и душ умерших, источник всей магии. Самые могущественные источники сил спрятаны в глубинах Нави: в Ирийском саду у подножья Алатырь горы и в тёмной стороне Нави, Тимире, но как туда попасть могут рассказать только обитатели Нави, а это черти, души умерших и звери с птицами, которых в Яви нет. Пока человеком не нарушен ни один из законов Разума в мире душ ему могут навредить только птицы и звери, но тебе они вряд ли попадутся. Через врата миров живые всегда попадают в сумеречную долину Нави, где обитают только черти или как их ещё называют бесы. Черти это пакостные духи, которые были помощниками Разума при сотворении миров, но однажды бросили ему вызов и поплатились за это тем, что Разум лишил их возможности свободно передвигаться по Нави и обязал их следить за порядком в мире душ, и охранять сумеречную долину. С тех пор бесы озлоблены на род людской, и всячески пытаются доказать Разуму, соблазняя людей нарушить законы его, что они лучше любимого творения Создателя миров человека и его души, и поэтому достойны быть свободными, как и души. Из-за этого, когда живой человек попадает в Навь, черти всячески начинают его подстрекать на нарушение законов Разума и заключение договоров с ними. Они никогда не рассказывают живым правды о мире душ, пока те душу свою не проклянут или не заключат договор, чтобы в Нави остаться с ними на погибель.